Здесь начинается Африка

На восточной галерее — несколько скульптурных портретов самого Юбы II, глядящего на мир во всех возрастах с живым и пытливым любопытством. Историки всегда именовали его «красавцем». Зато расположенное рядом мраморное изображение его сына Птолемея представляет нам весьма дегенеративного юношу с узким лбом, маленькими глазками и чувственным ртом. Здесь же — бюст Клеопатры Селены, выполненный египетскими мастерами из черного базальта. Клеопатра, овеянная славой своих родителей, также слыла красавицей. Не случайно ее прозвали именем греческой богини Луны — Селены. Умерла она в возрасте 35 лет, когда старость еще не могла нарушить ее красоты. Однако с этим историческим портретом никак не вяжется скульптура, сохранившаяся в Шершели; перед нами — грубоватые мужеподобные черты лица, толстая шея, злой, угрюмый взгляд. Какая же она была в действительности?

У Нефертити более удачливая судьба. Сейчас это имя знает всякая уважающая себя женщина, что носит на груди ее изображение. Клеопатра Селена из далекой Африки не известна им. А быть может, где-нибудь под землей, под пеплом еще лежат нетронутыми другие ее изображения, а ненайденные манускрипты хранят рассказы о ее истинной красоте и ее делах?..

Как бы отдавая дань великой национальной культуре своей знаменитой тещи, Юба II был также очень сведущ в египетском искусстве. Помимо бюста Клеопатры в этом же зале находятся статуи богини Изиды и египетского жреца Петубаста из Мемфиса, фрагмент одной из египетских статуй, иероглифы которой указывают, что относится она ко времени царствования Тутмоса I, фараона XVIII династии (т. е. первой династии Нового царства).

Не перечислить всех скульптурных сокровищ музея, среди которых прекрасная мраморная копия Аполлона (с оригинала Фидия), Сатир, играющий на флейте (копия статуи Праксителя), торсы Меркурия, Марса, Венеры, Сильвана, статуя Музы, обнаруженная среди развалин местного театра, и т. д.

Многие находки из раскопок Шершели перекочевали в столицу — в Музей античности, одни после необходимой реставрации, другие потому, что были обнаружены в двух-трех экземплярах, третьи для еще более широкого обозрения, все же Шершель находится на расстоянии ста километров от Алжира, и туда поедет не каждый. Вопрос о распылении больших коллекций, объединенных к тому же одной идеей, темой или эпохой, который нередко возникает и у нас (предложили же как-то собрание картин Эрмитажа «для большей сохранности» развезти по всему Советскому Союзу!), мне всегда кажется лишенным смысла. Значение и богатство собрания часто определяются его полнотой. Впечатление от творчества художника или от стиля эпохи возникает не только качественно, но неизбежно и количественно. И если есть возможность собрать максимально цельную экспозицию, то разве допустимо от этого отказываться? Мне говорят, например: «Пусть и в Костроме будет свой Репин». Да, небольшой этюд к неосуществленной картине «Данте в момент мысленной встречи с Беатриче» — удивителен и неожидан для творчества Репина. Но в городе все его давно знают (те, кто хотел узнать, конечно), а в общей эволюции Репина, среди остальных его картин, может быть, он бы «заиграл» и еще ярче. Не лучше ли устраивать в таком случае выездные выставки с продуманным и подобранным составом экспозиции? К тому же давно замечено, что интерес к явлению временному у человека всегда сильнее, чем к постоянному… Так и в Алжире у меня осталось чувство искусственного раздробления шершельской коллекции на две части. Вместе они производили бы впечатление куда более сильное. Поэтому вернемся в Музей античности.

О богатстве античных экспонатов Алжира говорит хотя бы тот факт, что из двенадцати основных богов, которым более всего поклонялись древние римляне, в залах музеев представлены десять. За пределами экспозиций остались лишь Веста, изображение которой не было распространено, и Вулкан, отпугивавший античных художников своей уродливостью.

В 1897 году при раскопках центральной площади Шершели были найдены две большие мраморные статуи богини плодородия и земледелия Деметры (более двух метров высоты), относящиеся к греческому искусству ранней классической эпохи. Сейчас они по праву заняли место в обоих музеях. Спокойная, уверенная поза, одежда гречанки V века до н. э., ниспадающая широкими, свободными складками, строгая вертикальность положения, нарушенная чуть заметным изгибом правой ноги. Легкое покрывало с двух сторон падает на грудь, лицо обрамлено живописными завитками волос. Поскольку голова одной из скульптур была повреждена, черты ее лица восстанавливались по другому, шершельскому экземпляру. В скульптуре воссозданы сложные и разнообразные черты характера Деметры — женственность и властность, строгость и мягкость, благородство и капризность. Все эти качества полностью совпадают с образом Деметры, запечатленным на известном Элевсинском барельефе (музей в Афинах), что позволяет точнее определить дату шершельских скульптур и отнести их к школе Фидия.