Здесь песок чище

Хосе Сантоса поместили в федеральную тюрьму, и он оказался в руках суда присяжных. С Уго Гасконом и Роберто дель Кастильо поступили примерно так же. Остальных не тронули, будто на Инагуа их было только трое. Замкнулось кольцо подозрительных или их взяли в качестве козлов отпущения, чтобы преподнести горький урок всей организации? Андрес Насарио, узнав о случившемся, пустил в ход свои скрытые связи. Он начал с адвоката. Дело было связано с ЦРУ, поэтому нужно было найти хорошего специалиста. Для этой цели лучше других подходил Гошгариан. Он был старательный и мог найти выход из любого затруднительного положения. Его поле деятельности включало мафию, ФБР, ЦРУ и подчиненные им организации, такие, как "Альфа". Насарио прервал отдых адвоката. И он отправился выполнять обязанности, но дороге обдумывая свои задачи. Ему уже надоела эта рутина с кубинскими делами. Постоянные закулисные махинации были направлены на то, чтобы не мешать кубинцам в их борьбе с коммунизмом. Однако новое дело было не совсем обычным — ему приготовили два сюрприза. Первое, что ему бросилось в глаза, — это слишком большая шумиха вокруг данного дела, а второе — его клиенты уже фактически были осуждены. Но поскольку все возможно в стране подлинной демократии, Гошгариан особенно не удивился и решил заняться расследованием.

"Дело не совсем ясное. Есть в нем что-то странное, посмотрим с самого начала. Нужно вникнуть поглубже", — думал он.

Для Гошгариана вникнуть поглубже в какое-нибудь дело означало придумать такую версию, которая позволила бы ему получить доступ к профессиональным секретам его приятеля Чака. Через руки этого человека проходило большинство судебных бумаг.

— Эй, Чак! Что произошло с этими людьми?

Чак обладал сильным тембром голоса, который напоминал раскаты грома. Внешность была самой обыкновенной и больше напоминала горного дровосека, чем безобидного конторского служащего второго класса, ушедшего с головой в дела федерального суда.

— Я расскажу тебе, — произнес он, пытаясь говорить шепотом, который на самом деле больше напоминал громкий хрип, — я сам спрашиваю себя, что случилось с этими людьми? Здесь какая-то махинация.

— И что же? — спросил его адвокат, выкладывая при этом двадцать долларов на стол.

— Хорошо, парень! Выпью вечером за твое здоровье.

— Хватит, давай к делу.

— Мне кажется, что мы пытаемся уладить отношения с Кастро, и кое-кто должен "заплатить за разбитую посуду".

— Я согласен с этим. Если хотят, чтобы было так, пусть так и будет. Это их дело. Но почему должны попадать именно мои клиенты? Ты хорошо знаешь и помнишь их по делу об Инагуа. Зачем же теперь вытаскивать все на свет? Кому это пришло в голову?

— Дело было так. Позвонили сверху. Состоялся разговор между начальниками. Я сопоставил все данные и теперь почти уверен, что они решили кое-что предпринять. Но в свете новых веяний никаких шагов больше не предпринималось, понимаешь? Нам нужно было продемонстрировать, что мы неукоснительно соблюдаем международные законы. Однако такой возможности не предоставлялось. Тогда-то и разыскали старые бумаги. Им, кажется, операция на Инагуа понравилась тем, что она более выгодна для кампании в прессе. Ты, старый лис, хорошо знаешь, что иногда мы судим тех, кто уже был ранее осужден. Закон можно растянуть и сжать, как жевательную резинку. Хоть какое-нибудь небольшое преимущество должна же дать нам власть, верно?

— А почему выбрали лишь троих?

— Это ты узнавай в другом месте.

— В ЦРУ?

— Кто знает!

— Ты думаешь, они выбрали наиболее подозрительных?

— Это только догадки. Может быть, именно с этими тремя повторный суд не вызовет никаких проблем.

— С Насарио все уладили?

— Со всеми, старик. В это втянуты ФБР, ЦРУ и Насарио тоже.

— Что ему обещали?

— У него нашли слабое место. Ему сказали, что все это делается для небольшого пропагандистского шума. Кроме того, ему лично предоставляется хорошая возможность как настоящему патриоту со вкусом позировать на съемках. Будет якобы поднят небольшой скандал, а затем, как всегда, закулисными путями дело уладится. Повторяю, это обещали Насарио.

— И он, естественно, очень доволен. И главное даже не в пропаганде, а в том, что из этого он извлечет хороший доход.

— От которого ты тоже кое-что получишь.

— Но я работаю.

— А ты что же думаешь, легко жить не работая?

— Ты действительно веришь, что в конце концов все будет улажено?

— А почему бы и нет?

— Ты думаешь, я могу обещать это моим клиентам?

— Разумеется.

— Как и раньше.

— Да, как и раньше! Проклятая политика. Может, кто-то и разбирается в ней, а я нет!

— И не жалуйся. Политики — это бесстыдные люди. Время от времени ты извлекаешь из этого хорошую прибыль.

— Ну хорошо. Пойду предлагать им мой товар. Спасибо за все.