Здесь покоится наш верховный повелитель

– Я родом из Лондона, сэр. Как ваше мнение, можно ли бедной женщине вернуться туда сейчас?

– Говорю вам, что это сущий Вавилон. В нем полно проституток и головорезов.

– Больше, чем в Оксфорде, сэр… или в Бэнбери?

Он подозрительно посмотрел на нее.

– Вы смеетесь надо мной, сударыня, – ответил он. – Вам следует поехать в Лондон. Очевидно, ваше место там. В этой клоаке куда ни поглядишь, везде на улицах одни развалины – доказательство Божьей кары… а эти лондонцы, чем они заняты? Все веселятся в тавернах и в своих театрах…

– Вы сказали «театрах»?! – воскликнула Нелл.

– Сказал, прости их Господи.

– Да хранит Он вас, сэр, за такие добрые вести. Несколькими днями позже она, вместе с Розой и матерью, села в почтовую повозку и после утомительной поездки по тряским сельским дорогам, дотащилась наконец до Лондона.

Нелл едва сдержала слезы, когда снова увидела этот древний город. Она слышала, что старого собора Святого Павла, ратуши и гостиного двора, а также многих хорошо известных достопримечательностей города больше нет; знала, что разрушено более тринадцати тысяч жилых домов и четыреста улиц и что две трети города лежат в руинах – от Тауэра вдоль набережной до церкви Темпля, и от северо-восточных ворот вдоль городской стены до Холборнского моста. Тем не менее она не была готова увидеть то, что предстало ее глазам.

Но, будучи по натуре оптимисткой и вспомнив, в каком виде они оставили город – с травой, растущей между камнями мостовой, с красными крестами на дверях и чумными телегами на улицах, – она воскликнула:

– Ну, сейчас он выглядит не хуже, чем когда мы его покинули.

А самое главное, труппа «Слуги короля» снова давала представление в театре.

Нелл тут же явилась в театр, который чудом сохранился, и сразу заметила – Томас Киллигрю даже увеличил цену за то время, пока в театре не было спектаклей.

Лондон радовался возвращению Нелл. Она изменилась за два года своего отсутствия. Она рассталась со своим детством. В свои семнадцать лет Нелл была хорошо владеющей собой молодой женщиной; она ничуть не утратила своего очарования; никогда еще она не была так стройна и изящна; она была так же находчива в разговоре; но все, кто ее видел, утверждали, что никогда еще Нелл не была так удивительно красива.

Вскоре она с успехом играла леди Уэлти в «Английском господине» Джеймса Хоуарда, а чуть позднее исполнила роль Селии в «Веселом лейтенанте» Флетчера.

В стране по-прежнему было неспокойно: чума и пожары парализовали торговлю, голландцы продолжали угрожать. В своем жилище, снятом опять на Друри-лейн, Нелл не задумывалась о таких вещах. Она устраивала вечеринки и развлекала своих друзей пением и танцами. Они вели разговоры о скандалах при дворе, о театре и ролях, которые исполняли, им и в голову не приходило задумываться о государственных делах. Они и представить себе не могли, что подобные вопросы могут их касаться.

На этих вечеринках бывали и придворные. Являлся сюда даже знаменитый герцог Бекингемский. Ему удавались пародии, и он не раз заявлял, что ему хотелось бы превзойти в этом искусстве мисс Нелл. С ним приходила леди Калсмейн, которая любезно расточала комплименты маленькой комедийной актрисе по поводу ее игры. Она расспрашивала ее о Карле Харте, и ее большие голубые глаза хищно посверкивали. Карл Харт был очень красивым мужчиной, а Нелл слышала о неутолимом влечении леди к красивым мужчинам.

Одна из эпиграмм, ходившая по городу, высмеивала первую любовницу короля. В ней говорилось:

«За ночь сорок мужей не щадили на шлюхе живот,
Но сука сорок первого, вертя хвостом, зовет».

Утверждали, что эту эпиграмму сочинил граф Рочестер, который был двоюродным братом леди Калсмейн и одним из самых необузданных распутников при дворе. Недавно он попал в тюрьму за похищение богатой невесты. Он был так дерзок, что мог сказать что угодно даже самому королю. И тем не менее пользовался постоянной его благосклонностью.

Генри Каллигрю тоже бывал там, он стал ее другом с того самого дня, когда она попросила его помочь освободить Розу. Теперь она знала, что он не только один из любовников леди Калсмейн, но и Розы тоже, и что он – самый большой лжец в Англии. Приходил сэр Джордж Этеридж, медлительный и добродушный, все здесь звали его «Кроткий Джордж». Другим гостем, приходившим к ней в дом, был Джон Драйден, невысокого роста поэт с прекрасным цветом лица, написавший уже несколько пьес и обещавший написать еще одну – специально для Нелл.

Он сдержал свое обещание, и вскоре после возвращения в Лондон Нелл играла в пьесе «Тайная любовь, или королева-девица»; роль Флоримелии, написанная специально для нее, стала самым большим успехом в ее карьере.

Весь город ходил смотреть миссис Нелл в роли Флоримелии: Драйден создал образ девушки-сорвиголовы, создания остроумного, хорошенького, озорного, смешно передразнивающего всех и вся. Другими словами, Флоримелия была копией Нелл – и Флоримелия очаровала весь Лондон!