Здесь русский дух…

Братьев такие разговоры сильно огорчали. Наскоро поужинав приготовленными матерью сладостями, они выскочили из дому и побежали к реке. Там по вечерам собиралась молодежь. Играли в побегушки, горелки, ловушки, рассказывали друг другу всякие небылицы. Про тех же леших и всякую другую нежить, пугающую по ночам людей.

Вот и на этот раз, наигравшись вдоволь, ребята сели кружком у костра. Девицы, парни. Сидят, болтают, подтрунивают друг над дружкой, а тут еще вдруг разговор о маньчжурах зашел. Неспроста. В последнее время те все чаще стали нападать на русские селения, грабя и убивая людей.

– Слышишь, Петруха!.. Ты вот скажи нам, пойдет маньчжур на нас войной? – обращается к Петру длинный и худой, как кишка, Костка Болото.

– А откуда мне знать? Я, чего тебе, маньчжурский чиновник? – удивился парень.

– Я слыхал, пойдет… Все наши казаки только об этом и толкуют. Вот и батька мой, когда спать ложится, саблю возле себя кладет, – сказал парень.

Петр ничего не ответил, а лишь, взяв хворостину, стал ворошить угли в костре.

– Гляньте, гляньте!.. Никак кто-то к нам топает… – пытаясь разглядеть в сумерках бегущего берегом человека, сказал Костка. – Может, Митяй? Он ведь рассказывал, что пойдет к Демидовской косе ставить капканы.

Точно, это был рыжий Митяй.

– Эй!.. Эй, братишки!.. Послушайте, что я вам скажу!.. – еще издали шумел он.

Митяй, весь какой-то встрепанный и запыхавшийся, подлетел к костру. Махал руками, пытаясь что-то сказать, но от волнения или же от быстрого бега у него перехватило дыхание.

– Там… – наконец выговорил он, указывая на закат, – воровские людишки коней через реку хотят переводить. Побежали, отобьем табун!

Товарищи внимательно посмотрели на Петра – вожака, который был лидером среди казаков.

– Да ладно свистеть-то! Какие еще воровские люди? – сказал Петр.

– Врет он, врет! Признайся же, Митяй, врешь… – загомонила сидевшая вокруг костра молодежь.

– Врать – не мякину жевать. Не подавишься, – с усмешкой заметил Петр.

– Богом клянусь, Петь! Я их как тебя видал… Вместе с конями… Тогда ведь еще было светло, – крестился Митяй.

Петр хитро посмотрел на него.

– Что ж они до сих пор-то не перегнали этих коней? – с ехидцей спросил вожак.

– Видно, подмогу ждут с этого берега… Товарищей своих, – не растерялся Митяй. – Ей-богу, Петь! – снова крестился он.

– И все равно я тебе не верю, – продолжая ворошить уголья в костре, произнес Петька. – Если б это были воры, их давно наш дозор мог заметить и поднять тревогу, а тут тишина.

– Сам дивлюсь, – пожал плечами Митька. – Ведь был дозор-то… Старший почему-то быстро его увел. Хотя, мне думается, он видел преступников. Долго так смотрел на ту сторону… Знаете, кто это был? Хорунжий Верига.

– Верига? И что, он тебя видал? – так и обомлел Петр.

– Не-а, я в траву спрятался… – шмыгнул носом Митяй.

– Чудно все это… Не быль, а сказка какая-то, – протянул Петр.

– Эх! – начал злиться рыжий.

– Брат, может, и впрямь Митька не врет? – подал голос Тимоха.

– Может, и не врет, но только отчего ж это он к нам-то побежал вместо того, чтобы поднять на ноги весь гарнизон? – подозрительно посмотрел на рыжего вожак.

– Ты не понимаешь?.. Да ведь я хотел добыть нам коней, – сказал Петька, даже сплюнув в раздражении от досады.

– Нет коня – нет казака… Не твои ли это слова, а, Петьк?.. – задумчиво заметил Митяй, потоптавшись на месте, и вдруг заявил: – Смотрите… Не хотите иметь своих лошадок – так и быть, пойду поднимать гарнизон. Сбегут тогда преступники.

Казачьи дети примолкли. Сидели и ждали, что скажет им Петька.

Тимоха тоже выжидающе глядял на брата. Ведь уйдут конокрады, и тогда нам не видать лошадей, а не мы ли так мечтали о них? Не мы ли даже во снах их видели?

Кони – это ведь свобода и ощущение полета, хлесткие гривы в лицо, а также копыта, отбивающие ритм галопа, и неведомое чувство движения, не касаясь земли.

– Так говоришь, эти злодеи Амур собрались перейти? – наконец прервав молчание, спросил Митяя Петр.

– Да там, аккурат напротив Демидовской косы…

– Версты две, однако, отсюда… – вздохнул Петр. – Дальше можем и не поспеть, да и неизвестно, сколь преступников будет. Ведь и прибить могут.

– Так мы отцов позовем! – нашелся кто-то из молодых казаков.

У Петьки в голове роились другие мысли. Отдавать победу старшим? Да ни за что на свете! Сами с усами – как-нибудь справимся. Главное – внезапно напасть на врага.

Молодой человек обвел взглядом товарищей, по-прежнему сидевших и во все глаза глядевших на вожака.

– Так, ребята… Бегите домой и берите с собой все, что сможете… Нам все сгодится – и палки, и топоры, и жерди, и колья… Собираемся за околком – у старой сосны.

Оставив девок у костра, парни бросились выполнять приказ вожака. Не все из них тогда пришли к старой сосне. Кого-то родители домой загнали, а кто-то и просто струхнул, хотя десятка два смельчаков все же набралось.

– Товарищи мои… Давайте помолимся на удачу… – предложил Петр.

Те притихли, и было слышно в темноте, как шелестят в молитве их губы.