Здесь умирает надежда

Я презирала это. Но единственный способ для меня заставить всех перестать относиться ко мне так мягко — это обращаться с ними жестко. И я не могла этого сделать. Не могла навредить своим доброжелательным, любящим, поддерживающим друзьям. Хотя иногда этот порыв был непреодолимым. Просто чтобы ко мне относились как к чему-то другому, а не как к сломленной, хрупкой женщине, потерявшей ребенка.

Я сделала большой глоток своего напитка. Глаза Стеллы проследили за этим движением, она озабоченно прикусила губу.

Да, я пила больше, чем обычно. И мои обычные привычки к выпивке были чрезмерными, но кого это волновало? Мы прошли через всякое дерьмо в нашей жизни типа террористических атак, экологических катастроф, изменения климата, войн и постоянной угрозы конца света. Принимая во внимание, что моя жизнь включала в себя заботливых, но эгоцентричных родителей, многочисленных бойфрендов, предсмертные переживания и поездки в большинство уголков мира, — наслаждение хорошим коктейлем было наименее вредным поступком, на мой взгляд.

И со всем, через что мне пришлось пройти, я хотела притупить острые углы.

— Я бы хотела, — сказала я тихим голосом. — Хотела бы ненавидеть, или винить. Это сделало бы все намного проще. — Я уставилась на свой теперь уже пустой стакан, страстно желая наполнить его, но у меня не было сил выдерживать столь проницательный взгляд Стеллы. Так что я решила подумать о бутылке водки, ожидающей меня дома, о месте, где я могу заниматься всеми своими новоприобретенными токсичными привычками без чьего-либо взгляда. Смотрев на снимок УЗИ, который я спрятала в ящике стола. Он был сморщенным, помятым. Я сжимала его в кулаке, когда днем сидела на полу в своем бельевом шкафу.

— Но нет, — вздохнула я. — Я не испытываю к нему ненависти. Я люблю его всем сердцем, и всегда буду любить его.

Я ждала. Ждала, когда она задаст очевидный и неизбежный вопрос. Если я люблю его, почему отталкиваю? Я всегда так злилась, когда смотрела фильмы и шоу, где пара явно была создана друг для друга, идеально подходила друг другу. Всегда были небольшие недоразумения, вещи, отдаляющие их друг от друга, причины, по которым они не могли быть вместе. Травмы, которые держались в секрете с той или иной стороны. И, черт возьми, раньше это меня бесило. Я думала, сценаристы просто ленивы, ищут легкую драму для зрителей. Я думала, что любовь побеждает абсолютно все.

Какой же наивной я была.

— Ты ненавидишь меня? — тихий голос прорвался сквозь мои мысли. Я сосредоточилась на своей подруге и ее мерцающем взгляде, ее напряженной позе, страхе и горе.

— Если бы не я, ты бы не встретила Карсона. — Пожала она плечами. — Или, может быть, встретила. Вдруг, вы бы нашли друг друга, несмотря ни на что. Но если бы не я, если бы тебя не было со мной в тот день в магазине, у тебя был бы ребенок. — Она посмотрела туда, где ее муж баюкал дочь, мирно наблюдая за волнами. Ее глаза были полны слез, когда она снова посмотрела на меня. — У тебя был бы Карсон.

Она произносила версию речи, которую я произнесла перед Зои несколько месяцев назад. Хотя с тех пор я так и не исцелилась, мое восприятие немного изменилось.

— Стелла, выслушай меня, внимательно, — приказала я. — Нет ни кусочка, ни даже клеточки в моем теле, которая способна ненавидеть тебя. Даже никакой злости. Даже за то, что ты выглядишь лучше в костюме от кутюр, который был сшит специально для меня.

Она слабо улыбнулась.

— Мы с Карсоном — катастрофа, которая ожидала своего часа, — сказала я, теперь более серьезно. — Если бы не это, случилось бы что-то другое. Я не жалею о том, что встретила его, узнала его. Ни капельки. Я бы не познала боль, но я также не познала бы его. И я не могу представить себе мир, в котором я не знаю Карсона.

Каждое сказанное мной слово было правдой.

Я не знала, к какому именно выводу я пришла

Стелла не упоминала ни о том дне, ни о свадьбе, которая так и не состоялась. Ни разу. Что я действительно оценила. Кроме того, она была единственной, кому я рассказала о предчувствии, которое у меня было в Румынии. Об этом она тоже не говорила.

— Как думаешь, есть шанс? — с надеждой спросила она. — Что вы с ним найдете путь обратно друг к другу?

Я не колебалась.

— Нет, милая. У нас нет ни единого шанса. Был, но мы его потеряли. Для нас нет никакой надежды.

На следующий день у меня была назначена встреча с терапевтом. На этот раз я была готова поговорить. Готова попытаться что-то сделать с человеком, в которого я превратилась.

У меня была роскошь родиться богатой, так что я действительно могла растягивать этот психический срыв так долго, как хотела. Мои счета всегда будут оплачены, несмотря ни на что. Даже если бы я поддалась желанию заползти в постель и не вылезать оттуда в течение шести месяцев.