Здесь вам не клан 3

Я провёл картой по считывающему устройству. Пискнуло, щёлкнуло, один из трёх красных индикаторов стал зелёным. Радужка моего глаза была отсканирована, вспыхнула вторая зелёная точка. Приложив большой палец к дактилоскопу, я окончательно разблокировал дверь.

Бронированная плита отъехала в сторону.

Чума.

Даже в «Ростехно» секреты не охранялись с такой основательностью.

— Прошу, — Ярик пропустил меня вперёд. — Наслаждайся мудростью веков.

Мы очутились в царстве бесконечных стеллажей с папками.

— Часть архива вынесена на третий ярус, — сообщил Ярик. — Между двумя уровнями хранилища врезана винтовая лестница. Внизу — самые старые дела, они хранятся чуть ли не с восемнадцатого века. Там специальные ячейки, поддерживается сухой микроклимат. Дела с истекающими сроками давности переводятся туда.

Мы свернули по одному из проходов направо и двинулись вдоль стены.

— Есть два работника, из старших референтов, которые отвечают за всё это хозяйство, — продолжал рассказывать толстяк. — Раз в год они вылезают из уютненьких кабинетов и спускаются сюда. Проверяют сроки давности и опустошают целые разделы. Перетаскивают папки вниз.

Я киваю, изображая полную незаинтересованность.

— Вот лестница, — сообщает Ярик.

Стеллаж обрывается, и моему взору предстаёт круглое отверстие в полу, огороженное хромированными перилами. Вниз спускаются крутые ступеньки, завиваясь в спираль. В проёме светло.

— Ещё целая бригада отвечает за техническое сопровождение, — добавил Ярик. — Уборка, ремонт и добавление стеллажей, подшивка, протоколы безопасности, климатические системы. Перевод в электронку. Ходят, сканируют, оцифровывают. И загоняют в общую базу. Унылая работёнка, я бы повесился.

— Архивариуса нет?

Мы углубились в очередной тоннель между стеллажами.

— Ты меня плохо слушаешь, — раздражённо бросил консультант. — Говорю же — спускаются иногда. Ещё охрана на пультовой. Следят за обстановкой по камерам, но это так, для проформы. Здесь никогда ничего не происходит. Они там спят и чаи гоняют.

Я отметил расположение камер.

— В общем, ориентироваться проще, чем кажется, — Ярик остановился посреди прохода. — Смотри. Все закрытые дела сгруппированы по разделам. Каждый раздел — это область преступлений и десятилетие. К примеру, тебя интересуют придурки, гнавшие в подпольных лабораториях «аркс» двадцать лет назад. Ну, или семнадцать с половиной, не суть. Преступления, связанные с нелегальной фармой, помещены под литеру «И». Теперь ищем цифровое значение. Десять — это срок давности от нуля до десяти. Соответственно, тебя интересует раздел «10-И».

— Почему не двадцать?

— Дела за минувшие два года ещё не переведены в архив. С ними можно ознакомиться непосредственно в отделах и службах.

Мы вышли в перпендикулярный коридор.

— Видишь, все стеллажи с торцов маркированы? Это буквы, то бишь сфера интересов канцелярии. Внутри — маркировка по десятилетиям. Ходишь, читаешь надписи.

— Допустим, я затрудняюсь определить область преступления.

— Возвращаешься к главному входу. Там висит табличка-классификатор. Обратил внимание на встроенные в стену экраны?

Я кивнул.

Слева от бронированной двери действительно располагалась цепочка из трёх дисплеев, вмурованных в кладку. Вроде инфокиоска, только с кнопочным управлением.

— Это каталоги, — объяснил консультант. — Ну, электронные каталогизаторы. Вводишь в поисковую строку фамилию, год или правонарушение. Можно несколько параметров, там предусмотрены фильтры. Выскакивают варианты. Выбираешь нужный — экран показывает раздел, в котором хранится папка. Очень удобно.

Хлопнув меня по плечу, Ярик зашагал обратно к двери.

— Эй, — окликнул я. — И что мне здесь делать?

— Подрочи, — хмыкнул толстяк. — Туалет в дальнем углу.

— Я серьёзно.

— Поиграй с каталогами. Найди какого-нибудь маньяка из «шестидесятых». Или отправленного в Сибирь босса синдиката, не платившего дань Романовым. Поначалу это прикольно.

Последняя фраза заставила меня криво усмехнуться. Ну, я догадывался, что синдикаты не просто так процветают. Понятно, что взяться за организованную преступность можно очень круто. Можно, если забыть о том, насколько мафия умеет врастать в общество. Взять, к примеру, якудза. Боссы японских синдикатов — это уважаемые люди, чтущие традиции и с ноги открывающие двери транснациональных корпораций. Многие в парламенте сидят и даже получают министерские должности.

Вразвалочку прогуливаюсь средь бумажных напластований.

Меня интересует ровно одна секция.

10-А.

Раздел, посвящённый хронопреступлениям за прошедшие десять лет. То есть — с десятого по двадцатый годы. Понятно, что я глубже не прочь заглянуть, но самое сочное, по словам Брукс, таится в папках этого сегмента.