Здесь вам не клан 6

Отмечу, что теория призыва оказалась штукой многогранной и не всегда понятной, но я освоил все моменты, полезные для меня. Взять, например, переброску вещей из одной вселенной в другую. На вводном занятии нам рассказывали, что это невозможно, ноосферы не пересекаются. Позже выяснилось, что определённые техники позволяют записывать вещи на разные планы мира идей и тем самым обходить запрет. Чем, кстати, регулярно пользуются контрабандисты, таскающие оружие, наркоту и зачарованные зелья через порталы. Всё упирается в практику, запас маны и грамотно подобранное заклинание. Переход, конечно, жрёт ваши ресурсы, опустошая средоточие. Чем больше суммарная масса перевозимых предметов, тем выше расход. Причём энергия тратится в геометрической прогрессии. Опять же, всё относительно. Когда я отправился в Чайнворд, то просто врубил на время боевой транс. После перехода вышел из этого состояния. И уже спокойно доставал предметы из нового пласта. Все бойцы моего отряда так поступили.

Так вот, масса и сложность — определяющие факторы.

Ампулы с «арксом» весили мало, но из-за навороченной формулы требовали внушительных энергозатрат. Низкоранговый волшебник с задачей не справился бы.

Высшим пилотажем считается переброска механизмов.

Круче только монстры из инферно.

Этот пласт ноосферы мы изучали вскользь, но я слышал, что потомственные призыватели вынуждены сталкиваться с инферно на старших курсах. Область кошмаров и больных фантазий, напичканная всевозможными тварями.

Монстры могут создать серьёзную проблему в бою, поскольку они быстрее и сильнее человека. С оговорками, разумеется. Призванная тварь не должна выпадать из зоны влияния своего хозяина. Поскольку хищники инферно представляют собой эфирные идеи, реальность их существования зависит от вашей ауры. Радиус зоны, в свою очередь, зависит от силы одарённого и количества расходуемой маны.

Иное дело — разобранные звери.

Те, кого призыватель разрушил одним заклинанием, запихнул в инферно и притащил в нашу реальность повторно. Такой организм сможет существовать автономно… вот только споры об идентичности оригинала и копии ведутся без малого сто лет.

Одним из худших преступлений считается разборка и призыв человека. Как вы понимаете, такие эксперименты проводились. Наверняка, баловались этим и правительственные лаборатории. Что касается официального имперского законодательства, то призыватель, осмелившийся запихнуть в ноосферу человека, садился в тюрьму пожизненно. К счастью, на планете было не так уж много высокоранговых призывателей, способных проворачивать такие фокусы.

Распрощавшись с Семёновым, мы направились в «Осень».

Мы — это я и Саймон.

— Как мило с твоей стороны угостить меня завтраком, — заявил рокер, поднимаясь на второй ярус по узкой деревянной лесенке. — Ещё немного, и ты реабилитируешься за своё поведение.

— А что не так с моим поведением?

В небе опять кучковалось что-то серое.

Апрель, как ноябрь.

— Бросил Дашу, ушёл из отряда, — начал перечислять Саймон. — На пары не ходишь. Говорят, ты обучаешь каких-то крутых ребят по правительственной программе. Это правда?

В ресторан заявилось ещё несколько человек из нашей группы. Почти все они выбрали первый ярус общего зала, рассевшись в укромных местах. Даже Громов с парочкой прихлебателей припёрся. Рядом с будущим лидером Стерха отиралась смазливая девчонка, которая заливисто смеялась и всячески привлекала к себе внимание. Компания зависла у панорамного окна.

Мы с рокером выбрали позицию рядом с музыкальным автоматом.

— Правда, — сказал я.

— Как ты это провернул?

— Без обид, но у меня подписка, дружище.

— Ладно, — вздохнул Саймон, — я так и думал.

Мы заказали пиццу и овощи-гриль с мацареллой.

— Значит, ты преподаватель, — не унимался мой бывший сосед по общаге.

— Громко сказано, — я поморщился. — Скорее, инструктор.

— Тоже неплохо. Много платят?

— Мне хватает.

— И тебе вот так запросто дали свободное посещение?

Все эти вопросы Саймон задавал множество раз, но по отдельности. Сегодня явно настал день, когда рокер устремился на полноценный штурм. Я ведь почти не появлялся на академических парах, а допы у нас были разные. Если мы и пересекались, то на зачётах и экзаменах.

— Всё согласовано, — ответил я. — Ректорат в курсе.

— Будут валить, — уверенно заявил Саймон. — Ты же помнишь, у нас курсовые экзамены в июне. Потом практика… а с практики тоже соскакиваешь?

Пожимаю плечами.

В Магикуме руководство повёрнуто на боевом опыте, так что всех студентов запихивают в красные и серые дистрикты, предварительно разбив на отряды. Весь год парни и девушки учатся стрелять, работают с атакующими и защитными техниками, тренируются на полигоне. Всё это нужно для успешного прохождения практики… Но передо мной ставятся совсем иные задачи. На кону — само существование Российской империи в нынешнем виде. Думаю, мне автоматом засчитают красный дистрикт.

Или…

Ещё был вариант заброски на передовую вместе с проверенными товарищами. Это, конечно, потеря времени, но… Если моим кураторам взбредёт в голову нечто подобное, придётся воевать.