Здесь вам не клан (СИ)

Так вот, эмиссары прибывают из реальностей, настолько удаленных, что попасть туда физически, через портал, не получится. Более того, есть гипотеза, что мы все — из одного мира. А если так — с чем связано массированное вторжение? Ладно, пусть не вторжение. За полвека — меньше десяти случаев. Разведка? Фискалы, как я понял, всерьез обеспокоены нашим прибытием. И справедливо усматривают в бестелесных перемещениях систему. А там, где есть система, следует искать умысел.

Я незаметно приговорил всё, что мне принесла горничная. Блюда были горячими и невероятно вкусными. На отца явно работают повара высокой квалификации.

За окном смеркается.

Сложив грязную посуду на тележку, я выкатил всё это добро в коридор. Вернувшись в спальню, закрыл все вкладки, почистил историю и выключил ноут. Разумеется, я не застрахован от слежки со стороны родовой СБ. Посещенные мной сайты отследят и проанализируют. Вопрос в том, какие выводы сделает глава рода. Эмиссары? Ну, я могу страдать паранойей, интересоваться теориями заговора. Почему нет? Меня похитили, пытались сломать психику в чужой стране. Такие потрясения бесследно не проходят.

Обувшись, покидаю комнату.

И сталкиваюсь с Миланой.

— О, привет.

— Ты хорошо поел? — в голосе девушки искреннее беспокойство.

— Да, всё супер. Помочь с тележкой?

— Что ты, я сама! — Милана всплеснула руками. — Может… еще какие-нибудь распоряжения будут?

— Мне нужно встретиться с Артуром Олеговичем. Как его найти?

Милана задумалась лишь на секунду:

— Я могу проводить. Только встретиться с ним не выйдет.

— Почему?

— Твой отец отправил Артура Олеговича в столицу. Машина покинула имение час назад.

— Хм, — я всё же отжал у горничной тележку и помог докатить ее до служебного лифта. Двери кабины прятались в нише за углом коридора. — Спасибо. А Маша в усадьбе?

— Ты про нашу компьютерщицу?

— Угу.

Лифт оказался просторным, обшитым деревянными панелями и зеркальными вставками. Створки дверей раздвинулись, выпуская нас в… подсобку? Даже не знаю, как это назвать. Шкафчики, световые панели под потолком, простенькая деревянная дверь…

Милана перехватила у меня тележку, тронула запирающий сенсор на стене и открыла неприметную секцию. Едва тележка вкатилась в полумрак ниши, сработали скрытые механизмы. Самодвижущаяся лента утянула добычу в глубину дома. Охренеть.

— Я тебя проведу, — Милана решительно направилась к двери.

Секция затянулась серыми створками.

Из подсобки мы попали в очередной коридор, свернули налево, спустились по ступенькам и выбрались в сад с черного хода.

— Видишь тропинку? — Милана указала куда-то вправо.

— Да.

— Двигайся по ней через лес. С той стороны озера — одноэтажный домик. Там она и живет.

— Здорово, — восхитился я. — А черный ход на ночь запирается?

— Всё запирается, — отрезала девушка. — Но тут есть распознаватель.

— Чего?

— Камера. Распознает твое лицо, снимает блокировку.

— Понятно.

Я двинулся в указанном направлении.

А родовое гнездо имеет кучу секретов. И буквально напичкано высокотехнологичным оборудованием. Думаю, мои предки нахватались этих приемчиков в императорском дворце.

Тропинка огибала уже знакомое озеро с противоположной стороны.

Не успел я пройти и ста шагов, как меня накрыло. Вспышка — и в мозг прорвался шквал образов. Чужие воспоминания.

Я — совсем маленький.

Бегу по лесу, пытаюсь спрятаться. За мной гонятся пятеро. Всем — по пять-шесть лет. Браты, горячо любимые сестрички и их отмороженные друзья. Бросаются шишками. Улюлюкают. Хотят накормить меня иголками и вымазать лицо какой-то дрянью. Взрослые не обращают на детские шалости ни малейшего внимания. Отца вообще не видно — он большую часть дня находится в императорском дворце. Если же государь отправляется в путешествие по стране, его щит бросает семью на несколько недель…

Спотыкаюсь, падаю.

Боль в ложыжке.

Мне плохо, я кричу, и это привлекает ватагу мучителей. Меня обступают, смеются, дразнят обидными словами. Должны быть гувернеры, приставленные к нам, где они? Никого нет… Вот ко мне приближается маленький мальчик с перекошенным от садистского удовольствия лицом. Это Рома. Его сложно узнать, но задремавшая память носителя вываливает кучу фактов…

Сам того не заметив, я схожу с тропы, прислоняюсь к шершавому сосовому стволу и пытаюсь удержаться на ногах. Меня шатает, в голове перемешиваются две реальности.

Гадство.

Новая вспышка.

Я просыпаюсь в своей комнате от леденящего ужаса. Мне тринадцать. Я бездарен, ничего не умею. В комнате царит ночь, она когтями вцепилась в мой измученный разум. Я не понимаю, что происходит, очень страшно. Какие-то твари из порубежья пытались меня сожрать, я отбивался от гигантских спрутов, тонул и падал в бездну…

Как тебе сны, братик?

В голове звучит противный голосок Лены. Той самой менталистки, что атаковала меня в обеденном зале. Ленка унаследовала родовые способности своей мамы — одной из жен моего дяди. И активно тестировала рвущуюся из неведомых глубин силу на затюканном слабаке.

Отброс.

Так меня называли дражайшие родственники.

А еще — говноед, бездарь, позорник, дрищ.