Здесь вам не причинят никакого вреда

И покосилась на вазу с конфетами.

Когда полицейские вышли из квартиры, Мари ловко вернула на место замок и сказала:

– Показательное задержание мне понравилось. Наглядно и поучительно.

– В смысле? – повернулся к ней Георг.

– Вы очень хорошо показали типичные ошибки при задержании.

Инструктор тяжело посмотрел курсантке в глаза – честные, доверчивые, широко открытые – и только махнул рукой.

На улице Георга ждал новый сюрприз. Удушливая жара превратилась в оглушительный ливень.

– Бабье лето называется, – тоскливо произнес инструктор. – И как я зонт взять не догадался?

Глава 7 Чего боятся кошмары

Главное правило допроса – дайте высказаться и подозреваемому.

Из инструкции для женщин-следователей

Новая информация обессмысливает информацию, полученную ранее.

Из брошюры «Информационное голодание как метод очищения головного мозга»

Лесная старица в десяти километрах от города. Заброшенный домишко под побелевшим предутренним небом на берегу обмелевшего и затянутого ряской бывшего русла реки. Сама река уже много лет течет по другую сторону леса, а тут тихо, неподвижно, пусто.

Вообще-то сентябрьский лес, даже ранним утром и даже в десяти километрах от города, редко бывает пуст. Там обязательно кто-нибудь шебуршит, качает ветки или ползает между кустами. В крайнем случае, ползает между кустами, качает ветки и шебуршит какой-нибудь лесник или грибник.

Но лесник давно переселился в большой дом у нового русла, а грибники и прочая живность об ходят старицу стороной. Кто-то когда-то здесь то ли утонул, то ли повесился, то ли еще как сгинул, сейчас и не вспомнишь, но с тех пор старица пользуется дурной славой.

А сейчас дурной славой старицы пользуется существо с дурной репутацией. Омордень.

Ночной обход детских спален завершен, и заброшенный домишко с дурной славой – хороший вариант дождаться следующей ночи.

Большой, тяжелый, зубастый кошмар выходит из чулана и опускается на пол. Он недоволен. Мальчика защитили. Девочка перестала бояться, и он перестал ее видеть.

Ему пришлось самому искать следы страха. Но все, что он получил – это скудные порции беспокойства нескольких детей, которым снились плохие сны. Они даже не просыпались, когда он заглядывал в их спальни.

Но у него еще есть время. Он возьмет свое.

Утро Мари посвятила подготовке к допросу особо опасного ужаса. Начать подготовку она решила с особо плотного завтрака.

Девушка вдумчиво жевала «Курсантский комплекс № 1», когда к ее столику подошел лейтенант О. Нос его непрерывно двигался, уклоняясь от резких запахов, заполнявших столовую.

– Как практика? – спросил О.

– Все в норме, – отрапортовала Мари.

Лейтенант чихнул.

– В норме? Быть того не может. В нашем подразделении нормы не бывает. Скорее нормальным будет отсутствие нормы.

Мари задумалась и сказала:

– Тогда тем более в норме.

Лейтенант почесал нос. Он так и не научился разбираться, когда Мари издевается, а когда просто язвит.

– Хорошо, – решил он, – а ты дневник производственной практики ведешь?

Мари подавилась жидкой составляющей «Комплекса № 1».

– Понятно, – сказал О. – Непонятно, о чем ты думаешь. Как собираешься отчет о практике сдавать?

– Приду, доложу…

– Да кто ж тебе на слово поверит? Каждый день должен быть записан в дневнике, а каждая запись утверждена руководителем практики. А на каждом утверждении должна быть подпись командира отряда. Иначе ты, твой руководитель практики и твой командир отряда получат по…