Здесь вам не равнина...

Эх, все-таки своей остановкой я сбил темп забега, потерял напор. Но ничего, надо только преодолеть первые самые трудные шаги, войти в ритм, а потом снова станет легче. Шаг правой, потом левой, помощь себе руками и палочками.

Звон «кошек». Хриплое дыхание. Густой пар изо рта. Я и сам не замечаю, как солнце вокруг пронзает лучами воздух. Небо синее, вдали плывут облака. Снова становится невыносимо жарко.

Я иду дальше и скоро дохожу до скального гребня. Здесь вчера парни должны были навесить перила, веревки для прохода дальше. Я стремился к этому участку, чтобы поскорее пройти снежные зоны, высасывающие из меня силы. Там, на скалах, на веревках, уже чуток полегче.

Вот она, веревка. Парни не подкачали. Я цепляюсь за нее карабином, иду вверх, поднимаюсь по камням. Дорога крутая, началось настоящее скалолазание. Вот где я могу, наконец, развернуться в полную силу.

Я иду вверх, жестко цепляюсь за каждый камень. Подтягиваюсь на руках. Одновременно припоминаю маршрут, как там будет дальше. Насколько я помню, дальше, при восхождении на верхнюю часть купола скалы, которую я сейчас одолевал, мне предстоит перевалить на перемычку.

А вот она там наверняка снова заполнена снегом. И его опять придется пробивать, теряя силы, время и нервы. Ладно, ничего не поделаешь. Это единственный маршрут. Надо двигаться дальше, я уже преодолел большую часть пути.

Вскоре я взобрался на скалу и на время замер на месте, чтобы отдышаться. Вытер вспотевшие очки, огляделся. С этой стороны солнце еще не успело осветить склон, тут все было погружено в синие и фиолетовые тени. После яркого солнца небывалый контраст.

Пристегнувшись на другую веревку, я двинулся было дальше. И в это мгновение услышал сверху шум и грохот. Поднял голову и увидел массы снега, несущиеся по склону.

Глава 8 Иногда спускаться труднее, чем подниматься

Ох нет, только не это. Со времен последней моей смерти, как бы абсурдно это не звучало, я уже с опаской относился к подобным звукам. Само собой, ведь я погиб от лавины.

Сейчас я был наедине со смертельной опасностью. И это отнюдь не преувеличение. Скорее даже наоборот, преуменьшение.

Лавина покатилась слева от меня и как я успел заметить, сорвала перед собой огроменные камешки, величиной с конскую голову и тоже потащила вниз. Я сначала стоял и глядел на это, разинув рот.

Камни летели по склону, весело подпрыгивая, соревнуясь между собой, кто быстрее достигнет пропасти и нырнет в нее. Они с азартом приглашали меня принять участие в этом соревновании, но я вежливо отказался. Чур меня, давайте лучше в этот раз вы обойдетесь сами.

Вслед за камнями летели грязно-белые массы снега, шурша и елозя по склону. Как я успел заметить, центр этого белоснежного кулака все-таки пролетел мимо меня, но вот край вполне мог зацепить и утащить за собой.

В голове за доли секунды прокрутились подходящие варианты действий. Раз. Можно остаться здесь, стоять с открытым ртом, потом прижаться к камням, укрыться за ними, как страус, спрятав голову и надеяться, что меня минует сия чаша.

Но этим хрупким надеждам не суждено сбыться. Хоть я и пристегнут намертво к веревкам, но удар многотонной снежной массы вполне может закрутить меня, переломать, выжать досуха, словно моток белья в стиральной машинке. Травмы неизбежны.

Два. Можно рвануть в сторону изо всех сил, пытаясь уйти с линии падения лавины. Вот только я не человек-молния, чтобы преодолеть несколько десятков метров наискосок по склону за пару секунд. Но попытаться надо.

Была не была. Я скакнул в сторону гигантским прыжком, еще прежде чем успел осознать до конца, что делаю. Выше и сбоку хлопал снег и грохотали камни. Потом меня ударила волна воздуха, к счастью, не такая уж и сильная, потому что лавина была небольшая. Я чуть упал вниз, но удержался на ногах.

Побежал дальше и опомнился только тогда, когда обнаружил, что лавина уже прошла мимо меня. Задела совсем чуть-чуть, измазала ноги снегом, но пощадила, не тронув.

Я остановился, переводя дух. Потом поглядел на вершину Катын-тау. Облизал пересохшие губы и судорожно кивнул.

Все понятно. Это предупреждение от вершины, чтобы не зарывался. Чтобы не лез внахалку вперед. Чтобы соблюдал правила приличия и международного этикета.

Попросту говоря, Катын-тау погрозила мне белоснежным пальчиком.

Ладно, урок понят, освоен и выучен. Надо удвоить бдительность. Я несколько раз глубоко вдохнул и выдохнул, стараясь унять бешено колотящееся сердце. Потом пошел дальше по камням, постепенно набирая скорость.

Надо поскорее уйти с этого склона. Кто знает, не поползут ли сейчас и другие лавины, разбуженные своей сестренкой? Зачем снова рисковать. Второй раз я могу не успеть.

Через десять минут я оседлал склон, выйдя с каменистой покатой местности снова на покрытую снегом перемычку. Надо пройти ее и где-то там уже рукой подать до вершины.

И еще там сидят Тимофеев и Гаврилин. Замерзли уже, поди. Сидят, трут ладони друг о дружку, согревают дыханием, приплясывают на месте и матерят меня последними словами.