Здесь вам не тут

— Ну что морда, готов к битве? — задорно спросил Матвей. Он видел паука и мог добросить до него камень, что он и сделал, подобрав один и из-за головы кинул его на паука. Камень описал дугу и упал возле лапы. Паук не двинулся. Взяв следующий камень Матвей размахнулся сильнее и этот камень попал прямо в голову твари. Паук присел на передние лапы и тряхнул головой. Затем выпрямился и вдруг неожиданно прыгнул вперед. Матвей не ожидал этого, при этом он спокойно нагнулся за следующим камнем и сам момент прыжка пропустил. Кроме того он не знал о такой прыгучести монстра. А паук врезался в рукотворную стену и она закачалась.

Матвей соображал быстро. Он не стал отступать, а придержав камни руками и телом, навалившись с другой стороны, схватил верхний камень, что попался под руку и обрушил ее на голову паука. Она поднималась с другой стороны стены над ее верхним краем и находилась в сантиметрах от него. Удар паука ошеломил. Его передние лапы были уже на стене и тянулись к человеку. Матвей увидел их вовремя и пользуясь заминкой, следующий камень с размаха опустил на ногу. Раздался хруст и паук впервые заверещав как сотни кузнечиков вместе взятых отпрянул. Матвей радостно закричал — Знай наших! И тут же ухватив еще один камень, запустил им в голову врага. Он снова попал и паук снова был оглушён. Он поднял сломанную ногу и застыл. Следующий камень пролетел мимо головы и опустился пауку на спину. Паук дернулся и вновь совершил неожиданный прыжок вперед. Он телом ударился о выстроенную стену и сверху на ногу Матвею рухнул камень — Ой-о! — Заорал Матвей, прыгая на одной ноге. Паук тем временем поднялся на стеной.

— Матвей в испуге, выпучил глаза и заорал что было мочи: — Стоять!

Паук замер. А Матвей пожелал выхватить из походного мешка хлыст и тот мгновенно оказался у него в руке.

— Могильным прахом проклинаю! — Громко, подгоняемый страхом закричал он и хлестнул паука, метя в голову. Но тот очень быстро убрал ее и удар пришелся по камням. Часть стены рассыпалась песком.

— Уй! Туды-сюды! — Обиженно воскликнул Матвей и вновь закричал: — Стоять! Паук замер. Новый удар хлыста и вновь проклятие Могильного праха. На этот раз он попал по другой лапе. И она надломилась, а затем отвалилась. Паук резко отпрянул назад и встал на дистанции пяти метров от стены. Его выпученные глаза мерцали злобой и неживотным разумом. Жертва оказалась неуступчивой и серьезно его ранила. Две передние лапы не действовали. Матвей в горячке забыл, про раненную ногу и стал спешно восстанавливать стену из тех камней что он натаскал для битвы.

Между ним и пауком воцарился паритет. Тот не мог до него добраться, а Матвей не мог добросить камень, не промахнувшись. Он кидал свое орудие убийства раз восемь и все время мимо. Наконец он выбился из сил. Уничтожить врага с наскока у него не получилось.

— Да, — удрученно проговорил он. — труженик, не воин. Он сел и снял с раненой ноги самодельный башмак. Пальцы на ноге распухли и посинели. Было больно, но он терпел. Азарт схватки сходил и наступило тупое разочарование усугубленное болью в ноге. Он так хотел одним боем одолеть своего ненавистного врага и не смог. Конечно он повредил тому лапы и пару раз попал по голове, но видимо она у него из чугуна, ничего ее не берет. Матвей встал и хромая побрел к воде. Омыл рану водой и стало легче. Оторвал от подола рубахи кусок тряпки и обмотал рану. Боль почти исчезла. Но мигнула иконка.

— Вы применили способность первая помощь — исцеление 50 %.

Матвей напился и почувствовал голод. Мяса уже не было и оставалось жрать грибы. Неохотно поднявшись он направился к углу с красным пятном. Сорвав гриб и недовольно морщась, стал жевать. Он стоял и размышлял над проблемой. — Конечно господа Розины-Амброзины постарались усложнить ему жизнь, но они не все могли учесть и выход нужно искать. Он есть только нужно думать в правильной плоскости. Матвей задумчиво прошел к жертвенник, у уселся рядом с ним, стараясь не реагировать на нарастающую боль и стал медитировать. — Мне нужно успокоиться, — сказал он сам себе. И закрыв глаза постарался отогнать все мысли. Сейчас был только он и его боль. — Боль! Боль не моя.

Он нащупал рукой груду костей и положив на нее руку стал мысленно произносить: — Боль не моя, она Брумуса. Прими Брумус мою жертву и возьми мою боль. — Он твердил эти слова стараясь справиться с болью и в какой-то момент почувствовал, как боль стала уходить. Не проходить, а именно уходить, опускаясь ниже и словно вода вытекала из его тела. Наконец он смог вздохнуть спокойно. А из стены со стоном вылетело темное облако. Оно остановилось Рядом с Матвеем и из него Вышел Брумус. Серая кожа одела его кости полностью. Это была мумия с горящими зеленным глазницами. Кожа плотно облегала череп и в открытом в стоне безгубой пасти, торчали крупные желтые зубы. Ртом Матвей это назвать не решился.

— Ох как больно! — простонал Брумус и тут же добавил, — и как хорошо.