Здесь водятся чудовища

— И стоял необычно высоко, — присоединилась Эсси, — Обычно туман поднимается слоями, а тут он стоял прямо как скала, возвышаясь над речкой, так что даже солнца за ним не было видно.

— И весь изнутри светился странным светом, — уточнил Грегори.

— Точно, — кивнула девочка. — Это была настоящая стена тумана, как в крепости! И огры вышли как бы из ворот этой крепости.

— Мы как раз только успели зайти за кусты крыжовника и спрятались за ними, — поспешил объяснить Чоги, боясь, видимо, что сестренка расскажет все без него. — И затаили дыхание, когда огры проходили мимо.

— Ну, да! — презрительно фыркнула Эсси. — Затаили. Да мы просто вздохнуть боялись. Мы так испугались, что перестали дышать.

— А я не боялся, — гордо ответил Чоги.

— Ага! Каким местом ты дышал, интересно! Ты весь трясся, как крыжовник, когда его обрывают.

Чоги покраснел и открыл было рот, чтобы решительно возразить сестре, но Алуэтта опередила его.

— Так значит, вы сидели в кустах, пока монстры не исчезли?

— Да, леди, — повернулся к ней Чоги, обрадованный, что разговор перешел со скользкой темы о его храбрости в несколько иную сторону.

— И оттуда вышло всего трое?

Чоги кивнул.

— Тогда мы побежали домой и рассказали все маме и папе, — сказала девочка.

— А еще что-нибудь видели, когда вы припустили оттуда? — поинтересовался Грегори.

— Нет, — смущенно нахмурился Чоги. — Мы оглянулись уже на склоне, на самом верху, когда туман рассеялся и исчез.

— Ну, туман всегда рассеивается утром, — с чувством превосходства заметила Эсси.

Чоги покраснел:

— Но не так же быстро! Тем более, когда он стоял стеной!

— Да, это странно, — заметила Алуэтта, сосредоточенно сводя брови. — И часто у вас такое случается?

Дети замотали головами.

— Нет, никогда, только в то утро. А тут как раз пришел домой папа и сказал, что видел огра, который ковылял через поле, — продолжала Эсси, — и тогда мы собрали пожитки на телегу и двинулись в дорогу.

— Мудрый поступок, — сказал Грегори.

Алуэтта обернулась к нему.

— Наверное, раз там один остался.

— Похоже на то, — заметил Грегори. — И все же надо быть настороже.

Алуэтта кивнула в ответ и снова повернулась к семье.

— Спасибо за новости, люди добрые. Спешите в замок под защиту своего лорда. Но смотрите, будьте внимательны. Огры могут попасться на дороге.

— Будьте осторожнее сами, леди, — сказала жена. — Мы оглянулись на повороте и видели, как он выламывает дерево.

— Дубину наверное себе готовит.

Грегори и Алуэтта обменялись взглядами; Грегори кивнул.

— Стало быть, за ним.

Он пришпорил коня.

— Берегитесь! — крикнула ему вслед женщина-поселянка. — Вы мчитесь прямо ему в пасть!

— Что поделаешь, — откликнулась Алуэтта. — Должен же кто-нибудь заниматься этим.

— Неужели вы собираетесь туда? — всполошился крестьянин. — Если это так, то умоляю вас, джентльмен и мамзель, не делайте этого!

— Не бойтесь за нас, — сказала, тронутая таким вниманием Алуэтта. — Ведьма, которой удалось истребить тех двух, справится и с третьим.

— Так что, она, стало быть, мчит за нами, эта ведьма? — отшатнулась в ужасе женщина, хватаясь за свою повозку. Эсси с Чоги испуганно оглянулись по сторонам.

— Не бойтесь, — сказала Алуэтта. — Она и сейчас прикрывает ваше отступление.

— Где? — фермер с женой стали испуганно озираться.

Но Эсси и Чоги, видимо, более понятливые, чем их родители, уже уставились на Алуэтту: глаза их были как блюдца, и Эсси показывала на нее дрожащим от страха пальчиком:

— Вот она!

— Даже если так, — подъехал Грегори, хватая Алуэтту за руку, — Эта ведьма едет со мной, так что вам нечего бояться, добрые люди. Я не боюсь огра и вам бояться нечего. — С этими словами он тронул лошадь вперед, не выпуская руки любимой. Алуэтта смущенно улыбнулась напоследок семье, и затем устремила свои мысли тому, что ожидало ее впереди.

Третьего огра они обнаружили, услышав топот гигантских ног по дороге. Грегори успел выкрикнуть:

— Берегись!

Он хлестнул лошадь Алуэтты, которая тут же шарахнулась в сторону, и повернул заодно своего скакуна вправо. Его конь заржал, уловив чуткими ноздрями едкий запах, исходивший от чудовища. Громадная дубина в целый ствол дерева просвистела мимо, задев ногу. Грегори показалось, что хрустнула кость, и он сжал зубы, проглотив крик боли, готовый вырваться у него. В глазах мелькнули красные искры, которые он тут же потушил усилием воли. Огр запнулся и опал, затрепетав и рассыпаясь всей тушей на дороге, превращаясь в бесформенную массу, когда Алуэтта завопила:

— Кайтифф!

Ей понадобилось некоторое время, чтобы объехать на скакуне эту сверзившуюся на них тушу, медленно оседающую, расточаясь в туман.

— Свинья! Змея! Ублюдок ящерицы и коровы! Он ранил моего любимого! Как ты, дорогой? Останься же навек плесенью, чудище! Накладываю на тебя заклятие. Нет, не плесенью ты будешь, а слизью, мерзость болотная!

Гора стала расплываться слизью по дороге. Лошади попятились, брезгливо переставляя копыта. Лужа постепенно испарялась, превращаясь в туман, быстро исчезающую мглу, которую можно увидеть над предрассветным болотом.