Здесь водятся драконы (ЛП)

Он указал вверх на крутую скалу, обращенную к каньону, в которой было вырублено огромное здание в той же манере, что и Паралон. Оно было грубее, резче, но несло на себе отпечаток того же мастерства. Огромные деревянные двойные двери в южной стене каньона обрамляли камень и металл. Над ними, охраняя створки, располагался каменный барельеф с драконом, в окружении загадочных золотых букв.

— Эльфийский, — заявил Туммлер, и Берт кивнул.

— Как мы войдем? — спросил Джек, осматривая двери. — Здесь, похоже, ни ручки, ни замочной скважины.

— Возможно, в надписи зашифрована подсказка, — предположил Чарльз. — Вспомните, где мы, и как это все происходит в подобных случаях.

— Не думаю, что ты это прочитаешь, — сказал Джек Джону, который сердито глянул в ответ и покраснел.

— Джек, — одернул Чарльз. — Господин Туммлер привел нас сюда, уверен, он сможет помочь нам войти.

— Тьфу ты пропасть! — выругался барсук. — Опять забыл волшебное слово.

— Что там написано? — спросил Джон, не решаясь дотронуться до букв, глубоко вырезанных в граните, но уже сглаженных временем.

— Это по-эльфийски, — повторил Туммлер. — В общем, «Молви друг и войди»[60].

— А не может так оказаться, что волшебное слово, открывающее дверь, — это «друг»? — предположил Джек. — По-эльфийски?

— Глупая мысль, — отозвался Джон. — Тогда любой говорящий по-эльфийски сможет войти.

— Вообще-то, — заметил Туммлер, — не, это особое волшебное слово. Одно из самых старинных волшебных слов. Его таким сделал великий древний эльфийский король, звать его Эледин.

— Эледин? — переспросил Чарльз. — Похоже на «Аладдин», — добавил он, сделав руками какие-то пассы перед створками. — Если б все было так просто — стоит лишь сказать «Алаказам».

С низким стоном дерева и металла огромные дубовые двери подались и стали открываться.

— Ты знаешь священное волшебное слово! — В расширенных от удивления глазах Туммлера читалось искреннее уважение. — Ты прям настоящий студень, мастер Чарльз.

— Отличное шоу, Чарльз, — похвалил Джек.

— Браво, — подхватил Берт.

— Как это получилось? — удивился Джон. — Должен был быть Али Баба и «Сезам, откройся!»

— О, бога ради, — закатил глаза Чарльз.

* * *

У входа валялись несколько скелетов, облаченных в самые разнообразные одежды. Некоторые останки были непропорциональными: кости либо слишком короткие, либо длинные и чересчур большие. Джек первым осознал, что это были не человеческие останки.

— Кто-нибудь по-прежнему считает, что это хорошая идея? — осведомился он. — Похоже, другие искатели приключений не преуспели, зайдя так далеко.

— А, не обращайте внимания на кости, — отмахнулся Туммлер. — Архивариус держит их, чтоб создать нужную атмосферу.

— Испугался, Джек? — поддела Эвин, озорно ухмыляясь.

Джек распрямил плечи и шагнул вперед:

— Нет.

Он повел остальных по коридору, потолок которого высотой не уступал дверям, а освещался коридор сверхъестественным мерцанием рун, выбитых на стенах футах в десяти над головой у идущих.

— Опять эльфийский, — сказал Берт.

Коридор перешел в пещеру, стены которой напоминали медовые соты: в каждом отверстии лежали книги, артефакты, а иногда золото и драгоценности.

— Эй? — позвал Туммлер. — Есть кто?

— Добро пожаловать, — прокатился по пещере низкий призрачный голос. — Надеюсь, вы пришли на чашку чаю, ведь других визитеров я здесь больше не принимаю. Иначе, — продолжал голос, — мне придется убить вас всех.

Глава 8. Приглашение на чай

Казалось, даже свет эльфийских рун потускнел, когда огромный красный дракон поднялся на лапы и двинулся к спутникам из темной глубины пещеры.

— Мое имя Самарант, — промолвил чудовищный красный зверь, — а те, кого вы видите, отклонили мое приглашение и предпочли ему сокровища. Итак, Сыны Адама, выбор за вами. Вы выпьете со мной чаю или хотите ограбить меня и умереть?

— Вы серьезно? — вытаращил глаза Джек. — Чаепитие или смерть? Конечно же, мы выберем чаепитие. Какой дурак предпочел бы смерть?

— Бьюсь об заклад, это студни из Кембриджа, а, мастер Чарльз? — подмигнул Туммлер.

— Несомненно, — отозвался Чарльз.

Каменный пол устилали персидские ковры различных размеров. Самый большой лежал прямо перед друзьями; Самарант жестом указал садиться.

— Это большая честь, — шепнул Берт Джону, когда все расселись полукругом у лап дракона. — С тех пор, как умер старый король, на Архипелаге больше не осталось драконов. Но выпить чаю с Самарантом…

— А что в нем особенного, ну, по сравнению с обычными драконами? — прошептал в ответ Джон, с беспокойством глядя на хозяина пещеры.

— Он самый первый, — ответил Берт. — Самый старый. Первый из драконов Архипелага. Если по правде, то он, возможно, самое древнее существо из всех живущих.

— Может, ты и прав, — с улыбкой сказал Самарант. — Я и в самом деле могу оказаться самым старым. Но время, как вам известно, Сыны Адама, относительно.

Берт покраснел, молитвенно сложил руки и поклонился.

— Я не хотел быть невежливым, Самарант. Для меня, в самом деле, большая честь повстречаться с вами. И, э-э, воспользоваться вашим гостеприимством.