Здесь водятся драконы (СИ)

— Значит, идём к берегам Кохинхины? Честно говоря, я того и ждал. — сказал Казанков. — Рад, что не ошибся.

Последние полчаса два кавторанга провели в душной капитанской каюте, обливаясь потом — Макаров особо настоял на том, чтобы задраить иллюминаторы, чтобы ни один из секретов, содержавшихся в осургученном, тёмно-жёлтой пергаментной бумаги, конверте с адмиралтейским орлом не вылетел наружу.

— Да, к устью Меконга. — подтвердил хозяин каюты. — Там мои катера заходят ночью в гавань Сен-Жак — аннамиты называют её Вунгтау, — и атакуют самодвижущимися минами стоящие там французские военные суда. Замысел таков: если вылазка наша увенчается успехом, аннамиты, заранее об этом предупреждённые, поднимут мятеж в Сайгоне. И тогда эскадра вице-адмирала Копытова, которая идёт сейчас к берегам Кохинхины из Адена, сможет…

Казанков предостерегающе поднял ладони перед собой.

— Давайте-ка лучше воздержимся, Степан Осипович. Сами же говорите — секретное донельзя, да и сомнительное…в некоторой степени.

— Ваша правда, Сергей Ильич… — Макаров покачал головой. — Политика, даже на краю света — дело грязное.

— Ваша правда. — усмешка вышла невесёлой. — Боюсь, здешними нашими подвигами мы хвастать не захотим.

— Да и кто бы нам позволил? Дела-то насквозь секретные, о таких до самого гроба молчат и в могилу с собой уносят. Хотя — крестики в случае удачи мимо груди не пролетят. За богом молитва…

— … а за царём служба не пропадёт. — закончил Казанков. Знаю, Степан Осипович, знаю и не сомневаюсь.

— Если отвлечься от этой стороны предстоящего нам дела, — Макаров заговорил деловым тоном, давая понять, что нравственные терзания остались за кормой, — то, должен признать, задумано умно: если мы с вами исполним всё в точности, Российский консул в Сайгоне стать посредником в переговорах между французскими колониальными властями и предводителями повстанцев.

Казанков хмыкнул недоверчиво.

— А переговоры-то будут? Что-то не верится, что французы проглотят такое унижение.

— После неудач, которые преследуют их в Тонкине, и, главное, после разгрома эскадры Курбэ у Парижа не останется иного выхода…

— Разгрома? — Казанков удивлённо вздёрнул бровь. — Не слышал. Когда это китайцы сподобились?

— Ещё услышите, дайте срок. Так вот, войска у французов ещё есть, и даже немало — и в Кохинхине, и в Тонкине, и на Формозе — но, лишившись Дальневосточной эскадры, они заодно лишатся и возможности доставлять из Европы подкрепления с воинскими припасами. Пойдут, пойдут на переговоры, никуда не денутся — а мы, в смысле Россия, станем посредниками между ними и новым правительством Аннама.

— Вьетнама. — поправил Казанков. — Они собираются объединить под этим названием все три провинции — Французскую Кохинхину, имеющаю сейчас статус колонии, протекторат Аннам, ну и Тонкин, конечно, восстановив таким образом древнюю империю аннамитов. И если дело это сладится — новый император попросит у России гарантий безопасности своей державы…

— И мы их, конечно, их предоставит. — закончил Макаров. — А сейчас, давайте-ка обсудим, как нам подготовиться.

Казанков оживился — предыдущая тема явно его тяготила.

— Я видите ли, тоже с трофеями — два вооружённых паровых катера и французская канонерка. Надо прикинуть, как их использовать потолковее.

— Разумно, Сергей Ильич. — Макаров кивнул. — У меня есть подходящий опыт — ещё со времён турецкой войны, когда я командовал «Великим князем Константином».

— Это вы о набеге на Батум, когда пустили на дно «Итинбах»?

— Так точно-с, о нём самом. Мы тогда наскоро приспособили наши катера для пуска самодвижущихся мин Уайтхеда — почему бы не проделать то же самое и с вашими трофеями. Запасные мины и трубы для их запуска на «Байкале» есть, вот выйдем в море — и займёмся.

— Мысль хорошая. — согласился Казанков. Только вот с командами… для канонерки у меня люди есть, а вот на катера — где взять? Есть один, да и тот француз, из пленных.

Наверху, на палубе трижды звякнуло.

— Людей я вам выделю, не беспокойтесь. А сейчас — приглашаю вас в кают-компанию. Пробили три склянки, обед — а вы, надо полагать, изрядно проголодались?

VI

Где-то в Жёлтом море

Эскадра шла на норд-ост. Кованые шпироны броненосцев вспарывали волны, угольный дым сплошной пеленой стлался над волнами. Остались за кормой Восточно-Китайское море, Шанхай и устье Янцзы. Где-то впереди, в туманной дымке, лежали базы Бэйянского флота. Эти базы — Вэйхайвей с запада, с берега Шаньдунского полуострова и Люйшунь, с берегов Квантуна -стерегли Бохайский пролив, широко распахнутые ворота в большой залив Бохайвань, куда несет свои мутные воды Хаунхэ, одна из двух великих рек Поднебесной.