Здесь живут люди

Гензель осмотрел открывшийся с холма вид, будто в первый раз, а затем повернулся ко мне, освещая свою добродушную приветливую улыбку:

– Добро пожаловать домой, Данте. Здесь тоже живут люди.

Глава II

Центром этого мрачного поселения служило маленькое восьмиугольное здание, напоминающее часовню, однако на её куполе не имелось никаких опознавательных знаков. На каждой стене висело по одному фонарю, источающему призрачный голубой свет. Ими же были увешаны и другие небольшие дома, построенные вокруг этой часовни. Но окружность пока не была полной, не хватало пары домов, чтобы замкнуть её. Так что это место скорее напоминало букву «С», с точкой по центру пустоты. Помимо часовни строений было немного, все одноэтажные, но при этом вытянутые в длину, из-за чего напоминали большие деревянные вагоны. Со стороны это выглядело как старое очень компактное село. За исключением одного момента. Его окутывала тьма. Эти фонари как-то разгоняли пустоту вокруг, но, судя по всему, их свет был единственным доступным местным жителям. Никого из людей увидеть не удалось, из-за чего селение выглядело безлюдным и жутким. Непоколебимая тишина дополняла эту полую картину. Безмолвие было настолько абсолютным, что могло показаться, будто я оглох. Гензель же уверял меня в обратном. Не то чтобы он болтал без умолка, но поговорить точно любил. А я наоборот всё больше молчал. Да, неловко лишний раз оставлять собеседника без внимания, но сейчас я был настолько опустошён, что почти не находил слов. Едва удавалось наскрести ответы на самые простые вопросы или лишний раз вставить что-то вроде «ага», чтобы совсем не прослыть замкнутым букой.

– Отсюда это место похоже на ночной кошмар, не правда ли? – Старик улыбнулся мне снова. А может улыбка никогда и не сходила с его лица. Я знал его не более часа, а уже задался вопросом, как такой жизнерадостный человек мог оказаться в этом месте, не утратив во мраке своего оптимизма. – На самом деле оно не так безжизненно, как кажется. Мы всячески изображаем жизнь, как можем. – Он хохотнул. – Просто делаем всё то же самое, что делали когда-то, хоть здесь эти занятия и не имеют никакого значения. Ладно, видами ещё успеешь налюбоваться. Пойдём.

Гензель направился влево, вдоль края. Я шёл на шаг позади.

– Здесь от человека, если нас ещё можно так называть, ничего не требуется. Но мы всё равно продолжаем заниматься привычными нам делами. Кто что лучше всего умел при жизни, на то здесь и сгодился. Но потребностей в чём-либо мы тут не испытываем. Просто делаем что-то, чтобы не сойти с ума. А лишиться рассудка в таком окружении можно запросто. Ведь как ты заметил, разум всё ещё при тебе.

Он остановился и начал посматривать вниз, продолжая говорить при этом, но теперь отвлечённо, будто говоря об одном, а думая совсем о другом:

– Хотя знаешь, одна потребность всё же есть. – Высмотрев всё, что нужно, Гензель повернулся ко мне и поднял фонарь чуть выше, чтобы я мог внимательнее рассмотреть этот старинный на вид предмет. – Свет. Иначе мы бы так и блуждали в потёмках, в полном одиночестве. Спотыкаясь и падая. Поднимаясь и вновь блуждая на ощупь. И так всю вечность. Но спасение от тьмы нашлось. Хоть этот свет совсем не такой, к которому мы привыкли. И чуть позже ты узнаешь о его происхождении. А теперь иди за мной след в след и смотри под ноги. Шею то себе конечно уже не свернёшь, но полететь вниз кубарем всё-таки не особо приятно.

В этом месте склон был не столь крут. Вниз шла узкая тропа. Пришлось внимательно вглядываться, куда сделать шаг, а иначе процесс спуска мог сильно ускориться. Мой проводник шагал куда увереннее и шустрее. Видно не в первый раз, и даже не во второй или третий. Заметив, что отстаю, он остановился и немного подождал, высвечивая мне путь. Таких остановок ему за время спуска пришлось сделать раза четыре. Всего на дорогу вниз, по моим ощущениям, ушло минут десять, а может и больше. Хотя понятия не имею, как здесь идёт время. Если оно вообще имело место быть в этой пустоте.

Поселение располагалось не так близко, как это могло показаться там, наверху. Но после уже проделанного пути усталости я вовсе не чувствовал. И этот старичок видимо тоже, даже в силу своего возраста. Наверное, понятие «усталости» осталось в той жизни. Вернее сказать, просто в жизни.