Здоровье без побочных эффектов

Один из худших видов академической проституции – когда врачи связываются с политиками и притворяются, что являются независимыми экспертами, когда в действительности они наняты фармой. Наше общество построено на доверии, и политики не смогут мудро управлять страной, если их вводят в заблуждение. Понятно, что они очень расстраиваются, когда случайно обнаруживают, что их одурачили¹²⁶.

И последнее, но не менее важное: врачи и их организации должны внимательно рассмотреть, считают ли они этически приемлемым получать деньги, которые были частично заработаны на преступлениях, причинивших вред пациентам. Как отмечалось в главе 2 и других главах, многие преступления было бы невозможно осуществить, если бы врачи не были готовы и не желали бы в них участвовать.

Пациенты и их организации

Организации пациентов имеют те же проблемы, что и организации врачей. Они часто спонсируются промышленностью и поддерживают маркетинговые цели индустрии, а не заботятся об интересах пациентов. Эти организации не сделали абсолютно ничего, чтобы остановить вопиющее злоупотребление пациентами в спонсируемых промышленностью клинических исследованиях⁵⁶. Многие клинические испытания неэтичны, потому что пациенты не знают, что вносят вклад не в науку, а только в доход компании-спонсора, и потому что многие испытания или их результаты не публикуются. Согласно Хельсинкской декларации, «авторы обязаны предать гласности результаты исследований с участием людей и несут ответственность за полноту и точность своих отчетов»⁷¹. Разве когда-нибудь организации пациентов давили на промышленность по этому поводу?

Другой позорный пример. Организации пациентов часто и громко жалуются, когда национальные органы принимают решение, что препарат слишком много стоит по сравнению с тем, что может предложить, в то время как я никогда не слышал, чтобы какая-либо пациентская организация пожаловалась, что цена на лекарство слишком высока, и фармацевтическая компания должна ее снизить. Вроде бы замкнутый круг: многое из того, что мы платим за лекарства, тратится на маркетинг, который включает поддержку групп пациентов и врачей-экспертов, настаивающих, что мы должны платить очень высокую цену за лекарства, что в свою очередь негативно отражается на независимых организациях, таких как NICE, которые консультируют правительство, какие препараты использовать⁵⁶.

Организации пациентов должны предупредить своих членов, чтобы они не верили информации от фармацевтических компаний или с веб-сайтов, финансируемых ими. Компании обнаружили, что могут обойти закон, запрещающий прямую рекламу потребителям рецептурных лекарств, продавая вместо препаратов болезни. Это очень прибыльно², и подавляющее число веб-сайтов о заболеваниях созданы фармацевтическими компаниями, либо непосредственно, либо через какую-то проплаченную пациентскую организацию¹²⁷.

Далее, организации пациентов при поддержке промышленности иногда распространяют рекламные материалы от фармацевтических компаний. Члены Датской ассоциации СДВГ приходили в школы и распространяли там листовки, написанные фармацевтической компанией, предупреждая детей, что у них может быть СДВГ, хотя этим диагнозом и так широко злоупотребляют. Единственным типом лечения, который обсуждался в листовках, были препараты, а директор ассоциации была нанята из-за ее «коммерческой ориентации», с акцентом на создание «партнерства с частными компаниями»¹²⁸. Какая гадость.

Организации пациентов зачастую создаются фармацевтическими компаниями, хотя они это скрывают. Между 1996 и 1999 годами Национальный альянс США для душевнобольных – «массовая организация людей с мозговыми нарушениями и членов их семей» получил почти 2 миллиона долларов от 18 фармацевтических компаний, во главе с Eli Lilly¹²⁹.