Здоровые границы. Как научиться отстаивать свои интересы и перестать отказываться от себя ради других

Мне было двадцать два года, впереди меня ждала куча работы, но впервые в жизни я четко понимала ситуацию. Терапия дала самое глубокое прозрение на тот момент: какие бы карты мне ни раздала судьба, я могу не только попросить раздать их заново, но и придумать совершенно новую игру.

Осознание этого факта подпитывало мое воображение и преобразование.

Увлеченная исследованием себя и самосовершенствованием, я посещала своего первого психотерапевта, Бев, еще много лет после выпуска. Каждый понедельник вечером, как по часам, я садилась в семичасовой пригородный поезд от Пенсильванского вокзала в Нью-Йорке до ее городка на Лонг-Айленде и возвращалась в свою квартиру около полуночи. Эти еженедельные усилия явно свидетельствовали о моей вере в то, что, если я не сойду с пути самопознания и самоисцеления, моя жизнь станет только лучше. Да! Я могла выбирать, жить ли мне более самодостаточно. Но предстоял еще долгий путь, чтобы понять, что именно нужно делать для этого каждый день.

Дым и зеркала

В двадцать пять лет я нашла первую настоящую работу в ярком, блестящем и размытом мире развлечений как агент по поиску персонала. Ммм, не сказать чтобы источник психического здоровья. Там не было четких правил взаимодействия, которые есть в обычном деловом мире. Светское общение и вечеринки в нерабочее время с директорами по кастингу и клиентами входили в должностные обязанности, и границы между личным и профессиональным стирались. Несмотря на отказ от алкоголя и терапию, я еще не очень-то далеко ушла от бездари в управлении границами.

Но я продолжала развивать шаткие навыки их установления. «Нет, вы не можете звонить мне в три часа ночи только потому, что кто-то забыл поставить вам в гримерную газировку». Я только начинала понимать, что на самом деле могу сама выбирать, что позволять людям в общении со мной как на работе, так и в личной жизни.

Но мои зарождавшиеся навыки не помешали мне реализовать мои амбиции. Постепенно я поднималась по служебной лестнице и пять лет спустя получила должность руководителя нью-йоркского отделения агентства талантов с сетью филиалов на обоих побережьях, где приходилось заключать контракты с супермоделями и знаменитостями на пяти- и шестизначные суммы. Потрясающе, да? На самом деле не очень.

Реальность, стоявшая за красивым названием моей должности, оказалась неприятной. Я стала изнуренным трудоголиком, который часто ел на ужин мороженый йогурт и закуривал всякий раз, когда начинались разборки (а они происходили почти весь день). Я не только управляла профессиональной жизнью клиентов – я часто оказывалась участницей их личных драм. К тому же мне хотелось помочь наладить жизнь подчиненным, близким друзьям и родственникам. Подсознательно я считала, что ответственность за их неприятности лежит на моих и без того перегруженных плечах. Я стала неофициальным психотерапевтом для всех, включая моего почтальона, переживавшего трудности в романтических отношениях. А сама я была в ужасном состоянии, хотя и очень востребована.

Переломный момент наступил, когда я уже не могла отрицать, что меня гораздо больше заботит то, как пристроить моделей в реабилитационную клинику, к психотерапевту или в клинику по лечению расстройств пищевого поведения, чем заключение ими выгодной сделки с Pantene или киностудией. Я привыкла ценить людей больше, чем прибыль. Мне нужно было кардинально изменить сферу деятельности.

Желая заняться тем, что соответствовало бы моему растущему истинному «я», я поступила на магистерский курс социальной работы в Нью-Йоркский университет. Но я не могла позволить себе бросить основную работу. Во время учебы я по-прежнему дистанционно управляла телевизионным отделом агентства Elite Modeling и преподавала как адъюнкт-профессор в Школе искусств Тиш Нью-Йоркского университета. Метания между вторым высшим и двумя официальными должностями требовали от меня работы над еще не окрепшими навыками управления границами ежедневно, если не ежечасно.

Чтобы преуспеть как преподаватель, я должна была четко обозначить правила своей группы (сформулировать границы допустимого, ограничения, ожидания) и следить за их соблюдением (никаких попыток угодить). Учеба требовала укрепления внутренних границ, которые впервые обозначились после отказа от алкоголя (держу слово, данное себе). Я настроилась на приоритетность своих потребностей, предпочтений и желаний и делала все необходимое, чтобы добиться успеха (придерживалась графика, отвергала приглашения, не отказывалась от всего ради каждой подруги или родственника, оказавшихся в кризисной ситуации).

Более четкие границы означали и то, что мне пришлось делегировать полномочия в агентстве. Последнее для выздоравливающего от помешанности на контроле было особенно сложно.