Здрасте, приехали (СИ)

- Не знаю, что считать подозрительным... Ладно, мое дело сказать, а тебе решать. Я вышла в коридор к кофейному автомату, когда Панченко только приступил к работе, начал раскручивать болты. При этом издавал такие зубодробильные звуки, что моя и без того опухшая голова, еще больше увеличилась в размере. И кого я увидела в коридоре?! Нашу докторшу, Звенигородскую. Еще подумала, что кому-то заплохело, вот ее и вызвали. Но в ее руках не было ничего. И вспомни, она приходит сюда в редких случаях, чаще Тамара.

- Как она выглядела?

- Так, словно ее только что вытащили из стиральной машинки. Я еще подумала, что попалась взбалмошная пациентка, которая сошлась с ней в рукопашной. И еще парфюм, - подкатила глаза Евдокия. - Это что-то с чем-то, скажу я тебе. Купалась она в нем что ли?! Нельзя же медицинскому работнику любого ранга обильно поливать себя духами. Такой запах способен свалить с ног здорового человека, чего уж говорить о больных, с которыми ей приходится иметь дело. У меня после ее шествия по коридору в носу засвербело, про голову я, вообще, не говорю. Доконали меня и завхоз, и врачиха. Двойной кофе спас... Но все равно чувствую себя не комильфо. Как думаешь, может мне отпроситься после обеда? Мастер-ломастер снова придет и начнет курочить кульман.

- Вот значит как. Тогда я начинаю кое-что понимать.

- Маша, я правду говорю - голова раскалывается. Я ничего не придумываю.

- О Звенигородской тоже правду сказала, не присочинила, чтобы найти причину слинять с работы?

- Век воли не видать, - поклялась Дуся без намека на веселье. Мина на лице была скорбно-сочувствующей, будто она стояла перед гробом безвинно почившей Таракановой.

- Хотелось бы мне столкнуться с докторшей нос к носу.

- Сдалась она тебе...

В голове Кузиной всё стало по местам: Панченко водил лямур-тужур с докторшей в своей каморке. Потом он вышел, занялся разборкой кульмана, а его любовница Звенигородская кое-как привела себя в порядок и поспешила в медпункт. Как назло в коридор вынесло Кабачкову, у которой разболелась голова от громких звуков. И еще Маруся вспомнила, что с обратной стороны двери каморки завхоза, в районе замочной скважины, куда она заглядывала и принюхивалась, прибит кусок черной резины, не позволяющий любопытствующим особам подглядывать за происходящим внутри.

Да, правильно я исключила из списка подозреваемых Панченко, - подумала Маруся. - Как я уже говорила, он не полный дурак, и нервная система у него крепка, как стальной канат. Даже такой вздорной особе, как княжна, ни разу не удалось вывести его из себя. Шантаж? Панченко давно перестал бояться. В его возрасте любовные связи не порочат, волей-неволей мужчиной-любовником в летах начинаешь восторгаться. Именно сегодняшняя утеха подтверждает его непричастность к убийству. Только законченный рецидивист будет заниматься любовью с женщиной после совершенного деяния с летальным исходом.

Так решила сыщица-романистка.

Но червячок сомнения все-таки остался. Старушка Тараканова попыталась затянуть к себе Панченко, он ее слегка оттолкнул от себя. Она завалилась и шмякнулась башкой о некий предмет мебели. Панченко струхнул, оставил всё как есть и улизнул. А сегодняшний "блицтрах" использовал для снятия нервного перенапряжения.

Инженер-конструктор второй категории окончательно запуталась. Если по чесноку, то Панченко в роли убийцы, пусть убийство произошло по неосторожности, ее не устраивал. Убийца должен быть гадким внутри, обворожительно-загадочным внешне. Чтобы никто не догадался. Завхоз был положительным во всех отношениях, и внутри, и снаружи красив. Маруся помнила, как он ее помогал в сложных ситуациях, как умел подобрать ласково-утешительное слово. Терпеливо учил ее играть в шахматы. Не его вина, что ученица не превзошла учителя. Ученица быстро загорелась и быстро потухла. Сменила шахматы на настольный теннис. В теннис Маруська играла целых три месяца. Теннисный стол стоял в комнате отдыха. Здесь же, на значительном отдалении от теннисистов-любителей, проводились турниры по шахматам. Комната отдыха была огроменной. Заслуга в ее появлении принадлежит Пророку. Он увлекался шахматами, теннисом, баскетболом. Баскетбольное кольцо тоже имелось на стене, одно время парни бросали мяч по кольцу, но их азарт мешал шахматистам. Баскетболисты устали выслушивать возмущения, и переключились на теннис. Они играли тихо, слышались только удары ракетки по теннисному шарику, и шлепанье шарика по столу или полу. А шахматисты вконец обнаглели и постоянно переругивались между собой, иной раз дело доходило до скандалов. Неизвестно, какую цель они преследовали, но ряды теннисистов стали редеть, потом и вовсе теннис был забыт. Но шахматы живы и по сию пору. Без ругани игра не обходится.

Маруся Кузина направилась в комнату отдыха, чтобы понаблюдать за Панченко. Его кандидатура пока перекочевала в колонку "под вопросом". Вычеркнуть его из списка подозреваемых Кузина посчитала преждевременным. Как бы она к нему не относилась.

То ли дело Денис Бледнов.