Здравствуй, 1985-й

Лена удивляет меня больше и больше и достаёт без звука два складных пластмассовых стаканчика. Наливаю меньше половины, а Лена свой ещё и газировкой разбавила. Зря это она, газводой самогонку – чревато. Пьётся мягко и послевкусие присутствует, зачет деду и за фляжку и за настойку. Ещё посидели, и я, не дожидаясь продолжения пьянки, сам направился в душ. Соседа уже не было, наверное, Лену пугать стуками наверх пошли со Светкой. Помылся, сам себя осмотрел, где мог, вроде без укусов. Повалялся, потом ужин, а перед сном меня начало колбасить, поднялась температура, сколько точно не знаю, градусника нет, Бейбут у Светки – ловит момент, а мне хреново, жар.

«Вот оно как на земле полежать. Это тебе не юг», – мелькнула мысль у меня.

Промучился всю ночь, скорую вызывать не стал, да и как? Телефона нет на вахте, может, есть у соседей в профилактории, но хотелось свернуться калачиком и лежать, ничего не делая. Это, по опыту знаю, градусов тридцать девять. В восемь утра первым сижу около медкабинета и жду врачиху. Она опоздала минут на десять, расслабилась, наверное, ну не пробки же, нет ещё пробок. За это время успел её уже охаять, и оказалось зря. Худая тетка лет под сорок свое дело знала. Померила температуру – тридцать восемь и пять, посмотрела горло, послушала, положила на живот и влепила жаропонижающий укол.

– Обычная простуда, вот тебе таблетки, эти, если жар будет, – она показала на ацетилсалициловую кислоту. – Постельный режим три дня, – черкнула она записку воспитательнице.

– У нас сегодня торжественное собрание, – промямлил я.

– Без тебя проведут. Лечись, если хуже будет, вызывай скорую, – строго сказала врач.

Я нашёл Анну Дмитриевну и отдал её записку, и был отруган ею. Оказывается, она сегодня дежурила в ночь, мы же дети, воспитатели положены нам, одних не оставляют. Она сказала, где искать, если что, помощь, и познакомила с молодым парнишкой Игорем, который сегодня будет дежурить. Потом пошла к врачихе уточнять, не заразный ли я.

Жаропонижающий укол подействовал, температура спала, оставив после себя холодный пот, и я отправился на завтрак. Там меня ждал выбор, куда сесть – с Леной, которая держала для меня местечко, или с любвеобильным Бейбутом, который, радостно светя фингалом, махал мне рукой. Он был последнее время в хорошем настроении, которое какой-то фингал явно испортить не мог, как не могло и то, что я променял друга на бабу.

– Толя, ты чего такой измученный? – спросила чуткая Лена.

– Тоже как соседа его, наверное, женщина била, – криво пошутил один из Петров, как видно, постоянно приписанных ко двору королевы.

– Жар был всю ночь, с утра укол в попу получил, и полегче стало, а так три дня болеть сказали, – не стал скрывать я.

Ленка тут же проявила заботу, трогая ладошкой мой лоб и уточняя, как меня лечат. Стало приятно, собственно я потому и сел к ней, зная, что хоть она-то пожалеет чуток меня, в отличие от беззаботного Казаха.

На торжественное заседание я всё-таки пошёл, перед ним меня зашёл проведать директор. С собой принёс трехлитровую банку яблочного сока, сказал пить больше жидкости, ну и разрешил не ходить на торжество. Я, однако, пошёл, зря, конечно. Приехало городское комсомольское начальство, и куча их патриотических речей вынесла мне мозг. Всем вручили студенческий, а вернее, билет учащегося. А геройскому со всех сторон Бейбуту ещё и грамоту, похвалив за самоотверженность, и обрадовав его, что он теперь в оперативном комсомольском отряде дружинников! Чёрт, это ведь и мне надо будет туда вступать, чтобы не оставлять этого шебутного малого без присмотра. Хорошо, хоть идти недалеко, опорный пункт ОКОДа на той же конечной Студгородка, в десяти минутах ходьбы от общаги.

На обед я ещё сходил, а вот на ужин уже сил не было. Ещё час назад я отправил своего друга за градусником в аптеку, но того нет до сих пор, хотя аптека тоже недалеко. Вдруг слышу стук камешком в окно, выглядываю и вижу потерянного соседа, в руках у него как бы не трехлитровая стеклянная банка пива! Где он взял, интересно, её?

– Ты где взял, лишенец, алкоголь? – спросил я, открывая окно комнаты и принимая тару и купленный градусник.

Ясно чего он с тыла зашёл, на вахте враз засекут такое безобразие. Пить я, разумеется, не собирался, при температуре алкоголь совсем не идёт. Не знаю, как другие лечатся, мне от простуды водка с перцем никогда не помогала. И вообще чего её лечить, сама пройдёт за неделю, а если лечить, то за семь дней. Тут в комнату зашёл Бейбут и поведал историю появления банки. Вчерашние хулиганы, которые ошиблись дверью, а шли они в профилакторий к дамам, выловили Бейбута и слезно просили не писать на них заявление, и вообще отказаться от претензий. Видно за них всёрьёз взялись. Мол, Анисимович уже не в претензиях, остался только он. Я так понял, думали они думали, чем подкупить пацана и ничего лучше не придумали, как притащить непьющему и некурящему спортсмену три литра пива. Бейбут взял. Парень простой, решил, что раз мне надо больше жидкости пить, то и пиво подойдёт.