Здравствуй, Аннабелль (СИ)

В дверь его комнаты постучали. Легким движением руки Воттерс толкнул ее, и в комнату вошел высокий подтянутый парень в спортивных штанах. С кожи стекали капли пота, которые он вытирал футболкой, обнажая мускулистый торс.

– Салют, ребята. Что за настрой? – мягко сказал он, присаживаясь на диван рядом с Белль и Уиллом.

Этим парнем был брат Уильяма по имени Ронан. Рон – сын матери от другого мужчины, отчима Уильяма – Фила Кляйна. Братья с детства росли вместе, но о разных отцах узнали только тогда, когда подросли. Ронан, обожая своего отца, присоединил еще одну фамилию, и с того момента его звали Ронан Воттерс-Кляйн. Он занимался баскетболом с юного возраста и к двадцати трем годам был одним из лучших нападающих Монреаля. Ему прочили путь в национальную сборную и хорошую карьеру. Почти целый год он жил один — арендовывал квартиру в центре города, и в родительском доме был редким гостем.

– Нас зачислили в разные классы. А Белль боится новых одноклассников. Устроила истерику.

Ронан улыбнулся. Он окончил школу несколько лет назад, и проблемы подростков казались ему сущими пустяками. Старший жил иначе: любимая девушка, квартира в центре Монреаля и игра, приносящая удовольствие и деньги.

– И все? – усмехнувшись, сказал парень. – Не верю. Вот это драма! Не нужно париться так сильно: нервные клетки не восстанавливаются. Иди сюда, малышка, я тебя обниму.

Крепкими руками Воттерс-старший прижал Аннабель к себе и прошептал на ухо то, как сильно он ее любит. Действительно, Ронан никогда не жалел на Морган ничего, будь то моральные силы или подарки. Он считал Уильяма везунчиком, ведь ему удалось подружиться с ней. Аннабелль могла поддержать любую беседу, начиная с футбола, заканчивая вязанием, и оставалась для него интересным человеком, хотя уже в то время, Рон начинал общаться со сливками Монреаля.

– Я просто растеклась, сейчас соберусь с силами, – сказала Аннабелль.

– Вот, как надо, – улыбнулся Ронан, отпуская девушку. – Не переживай, у тебя все получится. А вообще, что вы тут делаете? – спросил он, обращаясь к Уильяму.

– До твоего прихода - плакали.

– Ясно, хотел позвать вас посмотреть матч. Уилл, мама просила передать, что отец прислал билет на послезавтра.

— Ты достал нам билеты, да?

— Конечно, — ухмыльнулся Ронан, — сегодня вечером будет футбол. Жду вас обоих.

— Правда? — спросила Аннабелль.

— Да. И не плачь из-за школы, Аннабелль. Это — один из самых дурацких поводов для слез из всех, которые есть.

Аннабелль смахнула слезы рукой. Может быть, Ронан был прав, но неуверенность в себе никак не позволяла расслабиться. Она уже и не понимала, почему расстроилась больше — то ли потому, что считала себя недостаточно красивой, то ли потому что не попала с другом в один класс. Так или иначе, Морган еще половину вечера хлюпала носом, с трудом приходя в себя.

Наше время, Монреаль.

Музыка в местном баре била по ушам Аннабелль уже целый час. Глядя на бокал красного вина, девушка водила по его кромке пальцами. Она думала о том, что ей делать дальше, замечая как с каждым днём мысли становятся мрачнее и мрачнее. Морган не желала оставаться в этом городе дольше положенного, а ехать назад было страшно. Загнав себя в угол, она старалась из него выбраться, но тревога не давала этого сделать. Аннабелль сделала глубокий вздох и подняла глаза, чтобы оглядеться вокруг. Бар был полон людей, которые веселились и наслаждались напитками. Все это казалось ей чужим и непонятным. Она никогда не любила вечеринки и шумные места.

Хотя когда-то казалось, что те, кто ходят на вечеринки – взрослые. Особенно в школе. Она засматривалась на старшеклассниц, которые то и дело обсуждали итоги прошедших выходных. Став старшеклассницей, Морган не поменялась. Только переезд в другой город открыл внезапную симпатию к чему-то новому. Не спав десяток ночей, девушка решила — ее удел спокойная жизнь.

Она бы с удовольствием вернулась бы в детство: игрушки, мармеладки, придуманные миры, в которых есть место каждому. Морган смотрела на опустевший бокал из-под вина, думая, стоит ли повторять? От мыслей, связанных с проблемами, голова девушки «задымилась», и бармен оставил перед посетительницей новый.

– Что такая сексуальная блондинка скучает в этот великолепный вечер? – Морган увидела возле себя худощавого парня, и лицо ее скривилось.

– Ничего, не хочу знакомиться, – коротко ответила девушка на легкий флирт, подожгла кончик сигареты.

– Не такая уж и сексуальная, если не может насладиться великолепным вечером в компании мужчины, – парень не унимался.

Морган попыталась проигнорировать его, но он продолжал:

– Твое молчание заводит еще больше.

Глядя на запачканную белую рубашку, запятнанные чем-то белым брюки, и ботинки, не знавшие щетки примерно месяц, девушка едва сдержала рвотный позыв.«Джентльмен», говорящий с девушкой, стоял на ногах только благодаря тому, что оперся на барную стойку. Устав от чувства дискомфорта, Морган перешла в наступление. Она отлично научилась держать удар.