Здравствуй, дедушка Кощей (СИ)

— Как-то всё очень просто, — вздохнула Олёна. — Раз — и там. Раз — и уже тут вместе с царём-батюшкой. Неинтересно.

— Ага, Олён, давай тогда войска к тюрьме подгоним, штурмом её возьмём, стены в пыль разметаем, охрану вырежем, а как Кощея освободим, так сразу без передышки на Лукошкино повернём — Гороха воевать.

— Красиво, босс, — расплылся в улыбке Аристофан. — Классный план. Ну, я пошёл пацанов звать?

Все вздохнули, а бес удивлённо заозирался:

— А чё, в натуре? Чисто поприкалываемся. И босс еще типа про стены хорошо так сказал…

Дед подсунул бесу тарелку с ветчиной и Аристофан тут же позабыл о своих кровожадных планах.

— Думаю, Федор Васильевич, — рассудительно заметил Калымдай, — надо сначала разведку провести малыми силами. Один-два человека предстанут пред батюшкой, осмотрятся, а там уже и видно будет.

— Верно, полковник, — согласился я. — Так же думаю. Вот я сейчас быстренько и смотаюсь туда-сюда, а потом уже всё и обсудим пока все здесь.

— Я с тобой, внучек! — категорически заявил дед.

— Вам бы не стоило, Федор Васильевич, — укоризненно покачал головой Калымдай.

— Ничего, — отмахнулся я. — Если что я быстро смоюсь, да и защитный медальон у меня всегда с собой и колечко, вон атакующее на пальце. Всё нормально будет.

— А и пошли тогда, внучек! — подскочил Михалыч. — Чаво время тянуть как кота за хвост?

— Погоди, деда, а гостинцы царю-батюшке?

— Ась?

— Ну дед… А как же классические три ведра воды для поднятия тонуса? Да и пожевать чего вкусненького — он же там уже почти четыре месяца торчит.

Михалыч хлопнул себя ладонью по лбу и засуетился:

— Аристофан, ну-ка рысью на кухню! Попроси Иван Палыча пусть подыщут флягу какую ведра на три али ещё что для переноски удобное. Да быстро! Смотри в кабак куда не заверни, слышь?

— Ну, ты чё, Михалыч, — обиделся бес. — Да я в натуре, чё без понятий? Без базара ща смотаюсь.

Пока Аристофан бегал на кухню, дед положил в корзинку целый копченый окорок, порезал сала, кинул краюху хлеба, пару яблок, насыпал пряников, а сверху водрузил бутылку коньяка.

— А мне окорок зажал, — проворчал я. — Ну где там Аристофана носит?

— В натуре, босс, — пропыхтел бочонок с водой, а вслед за ним в кабинет протиснулся и бес. — Иван Палыч в водичку мёду добавили и пять бутылок красного вина вылили, — бес сглотнул. — Ништяк наверное вино — пахло классно.

— Ну, мы пошли тогда, — я достал из кармана маленькую коробочку. — Шмат-разум, а перенеси-ка меня, Михалыча с корзинкой и вот этот бочонок прямо в темницу к Кощею!

Лёгкая вспышка и… темнота.

— Ни фига не видно, деда…

— Так ты колечко своё запусти.

— Что, Федька, — вдруг со стороны послышался тихий хриплый шёпот, — одолел-таки Лиховида, а?

— Ваше Величество? — я поспешно крутанул камень на перстне и камеру залил тусклый свет.

— Моё-моё, — подтвердил царь-батюшка, громыхнув цепями.

Выглядел Кощей мягко говоря — не важно. Распятый на стене, перепутанный цепями, худющий, почерневший и весь в пыли и паутине смотрелся он жутковато, но, тем не менее, был бодр и вполне даже в рассудке:

— Здорово, Михалыч. Попить принёс?

— А как же, батюшка! — засуетился дед, выуживая из безразмерного кошеля ковшик. — На-ка от отпей… Да не спеши ты, ишь носом в воду урылси… Три ведра принесли, небось хватит.

— Ваше Величество, — я шагнул к Кощею, — вы как?

Тот только фыркнул прямо в седьмой ковшик.

— Ясно, пардон. А про Лиховида вы откуда знаете?

— От ты Федька у меня, — Кощей оторвался от воды, — то умный, а то как ляпнешь что, будто из-под хвоста коровы да на землю.

— Да ну вас, Ваше Величество… А всё же?

— У батюшки, где бы он ни был, завсегда мозговое единение со дворцом, — пояснил дед. — Отстань, внучек с расспросами покуда, дай человеку попить спокойно.

— Какой я тебе человек, Михалыч? — снова фыркнул Кощей. — А в корзинке что?

— А мы за вами пришли, — выпалил я. — Сейчас за скелетом назад смотаемся, вместо вас пусть висит, а вы через пять минут уже во дворце будете. Я сейчас Гюнтеру прикажу ванную вам набрать.

— Сам придумал? — недоверчиво хмыкнул царь-батюшка.

— Сам-сам, — вмешался дед. — Ить и славного же ты себе работничка воспитал, батюшка. Героического ума у нас Федька! Весь в меня.

— Ну что есть, то есть, — я скромно шаркнул кроссовком по пыльному каменному полу. — Так что собирайтесь Ваше Величество пока я за скелетом смотаюсь.

— Остынь, Статс-секретарь, — проскрипел Кощей. — Нельзя мне просто так во дворце показываться.

— Так никто же не узнает!

— Узнают. Только я во дворце окажусь, как сразу все, кому надо и кому не надо, меня там почувствуют.

— Блин, — я разочарованно вздохнул. — А такая идея хорошая была…

— Идея хорошая, — кивнул Кощей, прикладываясь к бутылке коньяка, заботливо поднесенной к его губам Михалычем, — только… уффф… А откуда такой коньяк у вас?.. А, ладно, потом разберусь… Только не до конца продумана идея твоя, Федор Васильевич.

— Так я же не знал, — развёл я руками.

— Зато я знаю.

— И что теперь? Так и будете висеть тут, пока не созреете на битву с фон Дракхеном?

— А тебе бы этого и хотелось? — прищурился Кощей. — Понравилось, небось, царствовать, а Федька?