Здравствуй, дедушка Кощей (СИ)

— Во благо, — я поднял вверх палец, — можно. Гюнтер… вот же имечко… наливай! И себе плесни, не побрезгуй. Во. Ну, за дам!

Мы пойдём другим путём, или Гениальность — это навсегда

Разбудил меня Дизель. Кто бы сомневался. Ой-ёй… Это же сколько мы вчера выпили? Судя по разламывающейся голове, дрожащим рукам и пустыне Гоби во рту — много. Ну, вот зачем, а? Хотя, с другой стороны, вон как с Калымдаем вопрос хорошо решился. И не в обиде никто. Кажется. И на свадьбу он согласился и… Ой, мы же вчера еще к Агриппине Падловне пошли, официально руку и сердце Тамаркины просить… Нет, это они пошли, а меня несли рыцари-зомби. Ага, точно, так всё прикольно раскачивалось и пол и стены… А тошнило меня потом где? А, не важно.

— Очухалси? — в спальню вошёл дед. — И чего же ты так вчера нажралси-то, а внучек?

— Антипохмелин принёс?

— А кто мне давеча зарекалси, ни капли больше зелья колдунского? — хмыкнул дед, выуживая из кошеля заветную склянку.

— Ой, дед, потом с моральными нотациями, ладно? Ну, давай-давай уже…

Свет, искры, взрыв локального масштаба и Моё Величество ощупывается себя и довольно улыбается. Классное средство! Но теперь уже — точно в последний раз.

— Деда, а что там у бухгалтерши вчера было? А то я подзабыл маленько — всё дела, дела…

— Иди ополоснись, внучек, да за стол, — зашаркал в кабинет дед. — Там и поговорим.

Завтрак сегодня был умеренный, но вполне себе такой питательный. Яичница с ветчиной, отварная картошка с зеленью и маслом, пара запечённых куриных окорочков, солёные помидоры, лопающиеся и истекающие соком, стоит только надкусить кожуру, ну и там, уже на закуску — бутерброды, немного жареной рыбы и всякая прочая мелочь. Наших никого не было, и я спокойно принялся за десерт. В кои-то веки не надо оглядываться по сторонам — как бы кто не увёл из-под носа сгущенку.

— Ну, давай, деда, рассказывай, чем вчера поход в бухгалтерию закончился.

— А свадебкой и закончилси, внучек.

— В смысле? Уже обженили их? Надеюсь, Тамарку с Агриппиной Падловной не перепутали?

— Ну тебя, Федька… Лишь бы ехидничать, да к словам цеплятси. Вот не дам больше оладиков!

— Правильно. Худеть буду.

— Я тебе похудею! Ешь давай!

Оказывается вчера всё прошло хорошо. Калымдай кинулся в ножки бухгалтерши, хотя я лично думаю, что просто упал от избытка чувств и алкоголя. Дед забил ей голову народными прибаутками соответствующими моменту, бухгалтерша и согласилась. Так сопротивлялась, угу, так сопротивлялась… Уговорили всё-таки.

— А когда свадьбу решили провести, деда?

— Да как ты решишь, внучек, так и обженим их.

— Нет уж, за Калымдая я больше решать не буду. Кстати, а где он?

— Да опять своих убивцев вокруг Лысой горы гоняет, — хмыкнул дед. — Позвать что ли?

— Сам придёт, — отмахнулся я. — Сейчас сгущенку учует и сразу же…

— Разрешите, Фёдор Васильевич? — шагнул в кабинет Калымдай.

Дед хихикнул и зашаркал к буфету за посудой для полковника, а я щедрым жестом указал на стол:

— Садись, Калымдай, налетай, пока не остыло.

Он хмыкнул, обведя взглядом опустевшие миски, но все же сел, а дед уже спешил назад, откормить за казенный счет нашего милитариста.

— Всё в порядке, Калымдай? — я принял из лапок Тишки сигару. Или Гришки. Надо им на штанишки опознавательные знаки нашить.

— Умгум, — кивнул полковник вгрызаясь в громадный бутерброд с окороком.

Хм-м-м… у нас и окорок есть? Был.

— Когда свадьбу устраиваем?

— Когда скажете, Федор Васильевич. А по мне бы так чем раньше, тем лучше.

— Ну и давай тогда перед Новым годом. А то начнутся праздники, уже не до свадьбы будет. Деда, возьмешь на себя организацию свадьбы?

— Только умоляю, дедушка Михалыч, — Калымдай потянул к себе помидорчики, — давайте без этих диких обрядов и гуляний две недели.

— А с невестой ты, внучек, обговорил? — усомнился дед. — А ить она уже пир на весь мир себе намечтала?

— Свадьба будет быстрая и короткая, как удар саблей, — отрезал Калымдай.

— Но — торжественная, — поспешно влез я. — Иначе нам Агриппина Падловна та-а-акое устроит…

Все меланхолично покивали мол, да, с бухгалтерией лучше дружить.

— Деда, сколько нам времени на подготовку надо?

— Нам, внучек?

— Ну не одному же тебе пахать, деда. Мне тоже придется контрольно-наблюдательные функции выполнять.

— Давайте уж побыстрее, дедушка Михалыч, — попросил Калымдай. — Чтобы отмучиться поскорее. Одним ударом — раз и навсегда.

Я вскочил, едва не проглотив сигару. Идея! Сел. Так-так, не спешим, думаем…

— Ага, — сказал полковник, наблюдая за мной.

— Весь в меня, — прошептал Михалыч и вздохнул: — Хана спокойной жизни.

— Да когда она у нас была, дедушка Михалыч? — вздохнул и полковник. — Тут успеть бы оладики докушать…

— Калымдай! — ткнул я пальцем в его сторону.

— Слушаю, Федор Васильевич.

— Бойцы твои как?

— Хоть сейчас.

— Отлично. Деда, — я перевёл палец на Михалыча, — собирай всю нашу банду, да Гюнтера с Виторамусом покличь.

— Всё сделаю, внучек. Сейчас же с Лукошкино свяжусь — девиц наших высвистаю.

* * *

После обеда, едва приступив к десерту, я обвёл всю Канцелярию и приглашенных Виторамуса с Гюнтером строгим взглядом: