Здравствуй, Душа!

То, что происходит на индивидуальном уровне, присутствует также в истории идей. Например, открытие Фрейдом бессознательного означало прорыв устрашающего образа, открытие неизведанной бездны, элемента смерти в глубинах человеческой души. В ранних работах Фрейда и из его писем видно, что он боролся за создание новых форм (идей), способных сдерживать зверя, выпущенного на свободу им и Брейером, ибо стало понятно, что их открытие разрушило старые оболочки, старые понятия психологии. Испуганный Брейер покинул поле битвы, предоставив Фрейду возможность продолжать борьбу в одиночестве. Но как только зверь оказался выпущенным на свободу, Фрейд занялся интерпретацией и концептуализацией (см., например, его работу «Проект научной психологии»). Фактически, все теоретическое строение психоаналитической метапсихологии представляет собой попытку создания форм для образов бессознательного. Можно сказать, что сама психоаналитическая теория является процессом, который осуществляет рациональное Эго, процессом, позволяющим нам контролировать неведомое с тем, чтобы мы могли оставаться в коллективных снах, не опасаясь слишком того, что покоится в глубинах нашей души. Хиллман призывает нас особо не обольщаться теориями. Он приветствует идею обновленной деконструкции нашего понимания человечества, поскольку во времена «сжигания кораблей» весьма уместно бросить взгляд в бездну.

Психопатология и психотерапия

Психолог и психотерапевт Хиллман рассматривает психопатологию в качестве самого ценного союзника, самого надежного друга. Центральное место в психологии Хиллмана занимает его отношение к патологии; его суждения, относящиеся к патологии, играют, в частности, главную роль в наиболее важной из написанных им работ — «Пересмотр психологии». Центральное место в его установке играет идея, согласно которой психопатология является основным средством достижения душевности. По аналогии с Фрейдом, который в качестве основного средства к пониманию бессознательного считал невротический синдром, Хиллман рассматривает психопатологию как «столбовую дорогу» к проникновению в глубину души. И здесь у него присутствует сложный ход рассуждений. На самом простом, возможно, наиболее приближенном к юнгианской мысли уровне психозу свойственны характерные структуры архетипического мышления. Хиллман соглашается также с наблюдениями Отто Ранка, cчитавшего, что между психопатологией и творчеством существует теснейшая связь. Он даже утверждает, что душа не только обретает зрение благодаря своим бедствиям, но и созидается благодаря их наличию (Hillman, 1976, p. 57, 104). («Это очень хорошо, что пока нам плохо», — как поет Ролан Быков в роли Бармалея в фильме «Айболит-66»). Патология, полагает Хиллман, пробуждает наиболее примитивные человеческие отклики на хаос (символы, образы и смыслы), которые, по Юнгу, являются строительными блоками для творчества в литературе и искусстве.