Здравствуй, Галактика!

В иллюминаторах все так же горели звезды, большие и малые, близкие и далекие, словно неведомые чудовища шевелили длинными щупальцами протуберанцев. Я подумал: какая, должно быть, жара в этой топке Галактики, и с ужасом представил, что будет, если хоть на миг ослабнут наши защитные экраны. И, подумав так, свернул по первому же коридору туда, где не мельтешила в глазах мозаика звездных огней. Теперь я знал, куда направлялся, — в баню. Я разделся, с удовольствием похлопал себя по голому животу, шагнул в душевую и повернул рычаг. Дверь мягко захлопнулась. Сразу же сверху, и с боков, и снизу метнулись легкие прохладные струи воды. Они становились все более упругими, гладили, мяли тело со всех сторон.

И кто только придумал это чудо — душ?! Сколько наизобретено разных способов мытья: и воздухом, и электричеством, и с помощью ультразвуковых щупалец, приятно расслабляющих, снимающих усталость, сочетающих, так сказать, приятное с полезным. А обыкновенный первобытный горячий или холодный душ все незаменим. Он и снимает усталость, и бодрит, и успокаивает, и радует…

Закрыв глаза, поскольку пользоваться в душе очками не в моих правилах, я приседал и подпрыгивал, крутился и как бы плыл на упругих струях, распластав руки. Потом закрыл ногой клапан, наполнил душевую водой по самое горлышко и барахтался как хотел в пенных водоворотах, в волнах воздушно-водяной смеси. Я мог нежиться сколько хотел, никуда не торопясь, не опасаясь, что меня кто-то увидит через широкий иллюминатор двери. Я был один на сотни световых лет и наслаждался одиночеством. Только в душевой оно не тяготило меня — это неизбежное в дальних космических полетах самое тяжкое испытание.

И вдруг я почувствовал, именно почувствовал, поскольку не мог открыть глаз, что на меня смотрят. В первый момент я не обратил на это ощущение никакого внимания: то ли еще может почудиться, когда все один да один. Если, конечно, не считать роботов. Потом все же ухитрился взглянуть, заслонив глаза руками, и показалось мне, будто в раздевалке кто-то стоит. Но и тогда не взволновался. Может, это мой же костюм висит на вешалке. Однако поднял руку, нащупал над головой подвижную пластину переключателя. Сразу услышал, почувствовал низкий вой космоса и понял, что гнало меня сюда, в душевую — успокаивающим массажем, шумом воды хотелось заглушить этот вой, отдохнуть от него.

Осторожно, словно опасаясь чего, я открыл один глаз и за водяными потеками на стекле ясно увидел человека. Он стоял в раскрытых дверях и с удивлением, даже со страхом смотрел на меня. Да, да, я мог поручиться, что незнакомец чего-то боялся. Впрочем, незнакомцем я бы его не назвал: у меня было ощущение, что мы где-то встречались и совсем не на заре туманной юности. И в то же время я был совершеннно уверен, что это не Анджей, и не Сергей, и не Лю, и не Хосе. И, конечно, не Ариа. Ее близость я бы ощутил не хуже, чем эту дикую вибрационно-шумовую нервотрепку.

«Может, космический заяц? — мелькнула мысль. — Но чего он до сих пор не объявлялся?»

Я откинул верхнюю часть иллюминатора и напрямую взглянул на человека.

— Чего уставился? — сказал ему, стараясь оставаться спокойным. — Выйди, дай одеться.

— М-да, — сказал он знакомым голосом. — Вот нахал, моется на чужом корабле, командует.

Я растерялся от такой наглости. Но виду не подал. Подумал, что мне только бы добраться до костюма, где в кармане лежала панель связи с корабельными роботами. Тогда мы бы по-другому поговорили. И решил, что называется, взять на горло:

— Это кто на чужом корабле?! А ну выходи!

— Одевайся при мне, — сказал он. — Тут женщин нет.

Решительно шагнув к висевшему костюму, я выхватил из кармана ППП — пистолет — преобразователь поля — с твердым намерением вышвырнуть наглеца за дверь.

— Ну, ну, не балуй, — сказал он и попятился, встал за косяком.

— Вот теперь можем и поговорить. Ты кто? — спросил я его.

— А ты кто?

— Ты что, не знаешь, где находишься?

Незнакомец завозился за дверью, беспокойно хмыкнул.

— Кажется, я понял. Слушай, ущипни себя.

— Пожалуйста.

— Ты ущипнул себя за левое ухо?

— Допустим.

— Тогда все ясно, ты — это я.

— Не морочь мне голову…

— Да, да, ты — это я, только ты как бы вчерашний.

— Сам ты вчерашний.

— Да посмотрись же в зеркало.

Я послушался, повернулся к зеркальной стеновой панели и увидел самого себя, как две капли воды похожего на того, что стоял в дверях. Только у того были совершенно сухие, хоть и встрепанные волосы.

— Что это значит?

— Пока не знаю.

— А у тебя от вибрации в животе зудит?

— Еще как!

— Тогда мы и в самом деле одинаковые. Что ж, мне как раз надо обходить корабль. Вдвоем мы это сделаем быстрее. Ты иди налево, а я направо. Встретимся возле рубки. Знаешь, где она?

— Я все знаю…

— Хвастун.

— Сам хвастун.