Здравствуй, Гр-р!

Я скачала заметки на флешку и взяла карандаш — я лучше думаю, когда рисую, даже просто вожу карандашом по бумаге. Я пыталась сформулировать главный вопрос на сегодняшний день. Кто убил Стремнова? Хорошо бы это выяснить, но вопрос вполне может и подождать — виновного найдут (или не найдут) сто лет назад, в далеком потоке времени, текущем где-то параллельно нашей жизни. Что ждет нас с Гр-р? Его в моей жизни стало очень много, можно сказать, он и есть моя жизнь… И от осознания этого факта стало страшно: Гр-р живой человек, мужчина яркий и пылкий — такого разве удержишь? Я не обольщаюсь на свой счет, несмотря на то, что мужики находили во мне нечто, заставлявшее их подбивать под меня клинья, таскать цветы, делать из-за меня глупости. Но не из-за моей неземной красоты! Гр-р… Самый дивный мой сон — и вдруг сбылся. Но сны имеют обыкновение обрываться на самом интересном месте… В общем, если свести кредит с дебетом, невооруженным глазом видно, что мужика я могу потерять легко и, главным образом, из-за своих паранормальных заходов: пройдет период жгучей страсти, Гр-р начнет присматриваться ко мне и разберется, что рядом с ним не первой свежести тетка со странностями — видит его, когда он от нее за километры, и вообще неизвестно на что способна. Он перестанет меня понимать, начнет бояться и… Что означает "и…", лучше не продолжать. Не надо было целоваться с Громовым, Нинка, — не рухнули бы твои бастионы. Живи теперь одним днем — сегодня Гр-р с тобой, ну и радуйся. А я и радуюсь… А что касается того, на что я способна, — вот это, наверное, и есть самый главный вопрос на сегодняшний день. Получила инструмент — научись им пользоваться. А как учиться-то? Есть, конечно, всякие курсы, школы и кружки по подготовке экстрасенсов — типа "открываем третий глаз всем желающим", но что-то мне подсказывает, надо идти другим путем.

Звонок в дверь. Морковка, облюбовавшая место среди моих бумагах на компьютерном столе, скачками понеслась к двери — встречать Гр-р. Со вчерашнего дня она на нем виснет, и оба получают от этого удовольствие. Я пошла открывать.

— Ты еще не одета? Карета подана, то есть джип уже у подъезда… О, женщины…

Я совсем забыла, что Гр-р ведет меня в гости.

3. Я получаю подарок, мы наносим визит Шпинделю, и я снова демонстрирую свои возможности. Но лучше бы я этого не делала…

Мне было дано десять минут… Я-то знала, что это будет полчаса, поэтому посадила Гр-р за ма-джонг — единственная игра на моем компе, — а сама полезла в шкаф. Надо же нормально выглядеть, все-таки первый раз к человеку в дом иду. Я трясла тряпками, хватаясь то за фисташковый пуловер, то за красный кардиган, когда до меня дошло, что я не слышу привычного блямканья, которое раздается, когда с экрана исчезают доминошки с одинаковыми картинками. Громов рассматривал листок с карандашными загогулинами.

— Ты что, решил узнать о моих тайных мотивах, изучая каракули?

— Нина, а вот это что?

Гр-р показывал куда-то на средину листа. Я подошла поближе. Я даже и не помню, чтобы старалась изобразить это специально… А нарисовала я — и даже очень похоже, масштаб так вообще один в один — те серьги, которые мне довелось носить в 1909 году, драгоценные бабочки в извивах золотых стеблей.

— Я же тебе рассказывала, эти серьги были на мне, то есть на Анне, 20 ноября 1909 года…

— Ты их потом еще где-нибудь видела?

— Там или здесь, у нас?

— Здесь, у нас…

— Нет… А почему ты спрашиваешь?

— Потому…

Громов помахал у меня перед носом маленькой коробочкой — в таких дарят ювелирные украшения. Я ждала продолжения — не отбирать же…

— Я собирался сделать это у Вовки, он ждет — накрывает на стол и все такое прочее. Я приготовил речь… Но ты меня опередила. То, как ты искала фотографии и находила их, убедило меня, что тебе действительно удалось проникнуть в прошлое. Прости, я подозревал тебя в какой-то колоссальной, неимоверной мистификации, не понимая, зачем тебе это нужно… Но убедился, что все честно. А теперь еще и серьги… Они у меня… Я уверен, что это те самые серьги… Нина, я хотел вручить их тебе при Вовке. Володя — это человек, который со мной рядом всю мою жизнь. Он имеет право знать о переменах в моей жизни. Я понимаю, любые слова, которыми я попытаюсь передать то, что чувствую к тебе, будут банальными. Поэтому я от слов перехожу к делу. В знак моей любви прими вот это…

И Гр-р раскрыл коробочку. Да, это были те самые серьги, в которых я пыталась произвести впечатление на Сурмина — пять дней (или сто лет?) назад.

Громов неспешно целовал меня, пока не заорал его мобильник. Шпиндель интересовался, где это мы, мясо стынет…

Так как на мне были фантастически дорогие (во всех смыслах) серьги, пришлось забыть о фисташковом пуловере и влезть в то сексуальное платье с молнией на спине. Плюс туфли — не тащиться же в сапогах… До машины два шага — пробегу и в туфельках…