Здравствуй, я твоя мышка!

— А дальше я ушёл в монастырь, где пытался стать монахом. Но настоятель — отец Николай — никак не хотел этого. Говорил, что я не от любви к богу пришёл, а от горя убежал. А это две большие разницы. И обещал, что как только почувствует во мне перемены, сразу разрешит постриг в монахи. А через три года меня посетил отец Ани, чтоб покаяться…

И я поняла, что теперь будет сказано что-то, что поразит меня до глубины души.

— …Аня умерла при родах. И дитя не выжило. Вот так.

После этих слов Руслан заледенел, и его холод перебрался и на меня. Юная девушка напророчила свою судьбу, а родные люди не услышали, не приняли, и сломали разом столько жизней.

Я почувствовала как по щекам струится горячая влага, смутилась от этого и попыталась незаметно стереть. Но от Руслана мало что можно было скрыть.

— Мил, родная моя, ну что ты?.. Это же давно было, уже все давно оплаканы. В том числе и я…

Глава 26

— Если бы я знал, что ты так отреагируешь, я бы в жизни не рассказал! — пытался меня успокоить Руслан.

А я и сама не понимала, почему у меня катятся слёзы уже минут двадцать. Я даже перестала всхлипывать и стала дышать ровно и спокойно, но прозрачные ручейки на щеках никак не хотели пересыхать.

Мой вампир уже сто раз пожалел, что поддался моим уговорам, а потом и собственной ностальгии. И теперь с виноватым видом вытирал мои щёки и кормил шоколадкой.

— Я в порядке, просто… просто… — и снова я закусила губу, а слёзы удержать не смогла.

В конце-концов, когда моё лицо стало похоже на место приземления роя пчёл, потоки из моих глаз иссякли, и я попросилась на прогулку.

Чтоб не шокировать своей "красотой" местных жителей и туристов, я надела купленные накануне очки. Удобные джинсы, кеды и клетчатая рубашка, да ещё моя рука в руке Руслана улучшили настроение почти до уровня нормального. Мы бродили по разным улочкам, о которых мой мужчина мне рассказывал всякие интересные факты, ели уличную еду, кормили чаек на берегу, целовались и просто сидели в обнимку на лавочке, глядя как небо меняло краски на закатную палитру, а на зашитую в камень набережную выходили люди, чтоб полюбоваться этой красотой.

И в тот момент, когда во мне всё улеглось, я наконец-то поняла, почему я столько ревела после рассказа Руслана. Да, возможно, частично это было из-за сочувствия трагедии двух молодых людей. Но, если по-честному, то из-за осознания, что между мной и Русланом совсем не то… Я не превзойду никогда его чистую огромную любовь к Анне, его первую любовь, она в нём навеки. У нас всё началось с телесного притяжения, им же продолжается, а что будет, когда я изменюсь? Он ведь хочет от меня ребёнка — ещё один повод быть со мной. А если бы не это? Посмотрел бы на меня Руслан, если бы не распознал во мне Источник? С Анной он захотел быть вопреки всему, а со мной лишь потому что так совпало. А, когда у нас получится зачать малыша? Я стану неуклюжей, возможно милой, но уж точно не соблазнительной, как тогда он будет ко мне относиться?

— О чём задумалась, плаксивая моя? — он массировал пальцами мне кожу головы, а я тихонько жмурилась от этой незамысловатой ласки.

— Да так… Думаю, что без работы скучно мне будет, — соврала я.

— Потерпи немного, нужно переждать… — Руслан поцеловал меня в висок, отвлекая от мыслей, — Скоро наступит время, чтоб провести обряд.

— Обряд единения, о котором мы говорил? — я немного отодвинулась от него, чтоб было удобно смотреть в глаза.

— Да, Мила.

— Объясни мне, это что-то вроде свадьбы или как понимать?

— Это серьёзнее свадьбы. Это, когда не просто бумагу подписали или послушали речь чью-то, а на самом деле стали одним целым навсегда.

Я совершенно искренне сказала:

— Как-то пугающе даже…

— Почему? — нахмурился Руслан.

— Ты настолько уверен, что я тебе никогда не надоем? Вдруг я заболею, стану некрасивой, неповоротливой… не знаю… волосы выпадут? Или после родов будут проблемы в постели… я слышала, такое бывает!

Руслан посмотрел на меня очень красноречиво как на дурочку и снова потянул к себе, чтоб теперь обвить руками и прикрыть от прохладного ветра своим телом и полами куртки.

— Глупышка ты мелкая!

— Нууу! — возмутилась я.

— Я уверен. И ты будешь уверена после обряда. Просто пока этого не чувствуешь.

Мне бы такую уверенность, как у моего вампира. Я боялась того дня Х, когда пути к отступлению будут отсечены. Хотя, есть ли они у меня сейчас, когда за мной гоняется вампирская братия с определёнными целями?

— И всё же, расскажи, как это будет?

— Как в готических фильмах. Ночью, при свете Луны…

— А если будут тучки?

— Будет не так красиво… Но главное ночью, в определённую дату и время. Мы проведём ритуал, и после него нас не будут иметь право разлучить, — ответил вампир, а мне послышалась в его голосе какое-то напряжение.

— Нужно специально как-то собираться? Одеваться?

— По желанию, но мне хотелось бы. Ведь это будет особенная для нас ночь, — и этот неугомонный слегка укусил меня за мочку уха.

Мы возвращались домой быстро и молча, будто куда-то опаздывали. И в прихожей я поняла, куда.