Здравствуй, крошка Ло

– Друзья мои! – попытался Чак привлечь внимание актеров. – Мы тратим драгоценное время, за которое нам платят немалые деньги… Могу я попросить вас сменить, так сказать, смех на милость и успокоиться? Дорогая Мэй, приведите, пожалуйста, в порядок нашу Дору… Прискорбно, что вы не задействовали в гриме водостойкую тушь.

– Прошу меня простить, – Мэй присела перед Чаком в комическом реверансе, – но у нашей дорогой Доры аллергия на водостойкую тушь. Ничего не могу поделать.

– Что ж, – вздохнул Чак, обладавший чувством юмора, – это делает вам честь, Мэй Гордон. Вы знаете в деталях не только особенности лица актрисы, но и особенности ее организма…

Прыснув, Мэй подошла к Ло и, взяв ее за руку, потащила к столику, за которым гримировала актеров.

– Садись бегом, – шикнула она на подругу. – И прекрати смеяться, а то, не ровен час, заглянет Никки Хэмптон и даст нам всем на орехи…

Ло, поначалу волновавшаяся из-за скованности Мэй в новом месте, даже радовалась тому, что подруга, не обращая внимания на окружающих, ведет себя с ней, как и вела в волтингтонском театре. Мэй могла дать ей взбучку, отругать за грим, размазанный неловким движением, в общем, вела себя как обычно. И в такие моменты Ло казалось, что она снова в Волтингтоне…

Загримировав Ло, Мэй принялась за Норриса, который умудрился облить заодно и себя. Пока Мэй гримировала главного героя, к Ло подошел маленький Дуглас и спросил девушку, как ему лучше поступить в четвертом эпизоде: наивно улыбнуться или просто стоять с удивленным видом.

В этот момент дверь в павильон открылась, и на пороге показалась фигура, которую Ло, повернувшаяся в сторону двери, опознала как хорошо знакомую. Она не ошиблась – на пороге с растерянным видом стоял… Лукас Кармайкл.

Сердце Ло забилось так сильно, как не билось никогда в присутствии этого человека. Ей захотелось броситься к нему, крепко обнять и сказать: «Как хорошо, что ты пришел». Ло хотела было поддаться этому порыву, но тотчас опомнилась.

Как это будет выглядеть? На виду у всей съемочной группы, у актеров, у Чака Баффилда, она бросится к мужчине, который ни за что ее не признает? Ло почувствовала, как внутри с треском обрывается тонкая, до предела натянутая нить, а к глазам подкатывают слезы.

Там, в дверях, стоит близкий, дорогой ей человек, а она не может даже сказать ему, как скучала без него все это время…

Ей стоило великого труда сдержаться и снова повернуться к Дугласу, который ожидал ее ответа. После этого Ло подошла к Мэй, которая еще не заметила Лукаса – она увлеченно занималась глазами Норриса, – и шепнула подруге на ухо:

– Там, в дверях, Лукас…

Мэй вскинула глаза, засияла и, буркнув Норрису что-то вроде «посидите, пожалуйста», побежала к дверям. Увидев Мэй, Лукас расплылся в улыбке. У Ло защемило сердце: ей показалось, она уже вечность не видела этой улыбки, которая теперь, увы, сияет не для нее…

– Мэй! – воскликнул Лукас, чем обратил на себя взгляды всех стоящих на съемочной площадке. – Я тут, кажется, все павильоны обошел, пока вас искал… А где же…

– Ее здесь нет, – поспешила ответить Мэй, чтобы Лукас не успел спросить о подруге. – Говори потише, здесь много ушей…

– А где она? – спросил Лукас, понизив тон.

– Я не знаю, – развела руками Мэй.

Лукас изменился в лице.

– Но в театре мне сказали, что вы исчезли вместе…

– Ты что, ездил в Волтингтон? – удивилась Мэй.

– Да, я хотел ее найти, извиниться. Кажется, я все испортил в нашу последнюю встречу… Мэй, но вы же были неразлучны… Мне даже не верится, что ты не знаешь, где она. Может, она не хочет меня видеть?

– Лукас, я правда не знаю, – солгала Мэй, поглядывая на Ло, которая застыла как статуя, разглядывая Лукаса. – Давай сделаем так. Я дам тебе свой телефон, мы встретимся в более спокойной обстановке и обо всем поговорим.

Лукас кивнул. По его лицу Мэй поняла, что он разочарован.

– А как ты здесь оказался? – поинтересовалась она.

– Я тоже не ожидал тебя здесь встретить, – улыбнулся Лукас. – У моей фирмы контракт с вашей студией. Я делаю рекламу «Минутке для счастья». Сказать по правде, это большое везение. Фирма только-только открылась, и почти сразу – такой крупный клиент. Мне подкинул его первый заказчик из кондитерской фирмы «Паулетт». Мы делали рекламу его пирожных, и ему дико понравилось. Оказалось, он знаком со всей этой публикой, и вот, подсобил…

– «Паулетт» в рот – и счастлив весь год», – с улыбкой процитировала Мэй. – Как же, помню, помню… Даже не думала, что это сделал ты…

– Ну… один бы я ничего не сделал, – засмущался Лукас. – Мне посчастливилось найти способных ребят. В общем, везение во всем… кроме одного, – погрустнев, добавил он.

– Не отчаивайся… – Мэй стало жалко парня. – Мы обязательно что-нибудь придумаем. Так к кому ты пришел?

– К вашему продюсеру, Никки Хэмптону.

– Не знаю, застанешь ли ты его. Он у нас гость нечастый, но внезапный. Зайди в сорок пятый павильон, – посоветовала Мэй. – Он там может быть. Ладно, побегу работать, а то Чак сейчас опять начнет зудеть насчет «дорогого времени». И позвони мне!

– Конечно, Мэй! – Лукас помахал ей рукой и скрылся за дверью.