Здравствуй, мама!

Разумовский посмотрел на меня так, что я поняла — сморозила жуткую глупость.

— Думаешь, идея обзавестись женой, которая родит тебе дьяволят-близнецов и свалит в закат — носит какой-то позитивный характер?

Ах, да, точно. Разумовский же у нас в первую очередь отец-одиночка, которого сводят с ума вполне себе милые дети.

— Я не знаю. Никогда не пыталась обзавестись женой, — фыркнула в ответ. — Но я тебя примерно поняла.

Помолчали. Игорь смотрел на меня с ожиданием и, как мне показалось, с надеждой. Я же крепко размышляла о том, соглашаться или нет.

— Я смогу делать все, что мне заблагорассудится? — уточнила, и на лице Разумовского появилось озадаченное выражение.

— В пределах разумного. Если спалишь мой дом или дом моих родителей, боюсь, что я тебя за это по головке не поглажу.

— Я о другом. Но ты сам все увидишь, — расплылась я в довольной улыбке.

Хочет, чтобы я свела с ума его родственников? Пусть будет готов к тому, что и сам попадется под горячую руку. Но знать ему сейчас об этом совсем необязательно.

— Значит, ты согласна? — уточнил Разумовский.

— Думаю…

Договорить я не успела — с места основного празднования свадьбы раздались грохот и крики. Среди них было явственно слышно два имени:

— Адам! Дина!

Разумовский сорвался с места, я — припустила за ним. И оба на ходу воскликнули в унисон:

— Господи, помоги!

Часть 4. Игорь

Конечно же, беда случилась со свадебным тортом. Наверняка они его уронили. Да еще и на какого-нибудь бедолагу, имевшего несчастье проходить мимо в тот самый момент.

Так я думал все то время, что мы с Тамарой мчались к месту погрома. Однако, когда мы наконец подоспели на помощь, все оказалось несколько иначе.

Торт был на месте. Даже относительно целый, в отличие от тарелок, осколки которых валялись на полу. Рядом стоял трясущийся официант, при вопросительном взгляде на которого выяснилось, что он еще и заикается. Я вполне допускал, что эта напасть приключилась с ним именно после встречи с моими детьми.

— Он-ни… эт-то в-вссссс-се он-ни… — пробормотал официант, глядя на детей с каким-то священным ужасом.

Сами Адам и Дина стояли тут же и ревели в три ручья. Руки обоих были перепачканы в креме и этими же руками они терли глаза.

— Что тут случилось? — потребовал ответа строгим тоном.

Собственно, сомнений, что всю заварушку устроили эти два маленьких монстра, у меня не было никаких. Зато у моей царицы бургеров они явно имелись. Наивная. Но это скоро пройдет.

— Не говори так с детьми! — вмешалась она. — Может, они не виноваты.

— Ага, как же, — фыркнул я, впрочем, охотно предоставив Тамаре с этим разбираться. Несчастный официант явно был не в состоянии пролить свет на случившееся и рассказать о том, как тарелки пали смертью храбрых.

Я посмотрел на осколки, прикидывая, сколько это добро может стоить. Кажется, это далеко не фарфор, так что, пожалуй, влет на крупную сумму мне сегодня не грозил.

— Не надо плакать, — увещевала, тем временем, Тамара, присев перед детьми на корточки. — Расскажите нам, что произошло.

Оторвав руки от лица, два маленьких монстра, порожденных мной и их непутевой мамашей, мрачно уставились на Тамару исподлобья. Я хорошо знал эти их взгляды — они уже приценивались, стоит ли сделать этой женщине какую-то гадость или пусть себе живет.

Предупредить ее, может, что она в опасности? Она ведь мне все-таки еще пригодится. С другой стороны, было жуть как интересно, что будет с ней дальше. Я бы даже приплатил, чтобы посмотреть на противостояние детей и царицы (хотя, судя по виду, ей скорее стоило присвоить титул ночной жрицы), а тут такое зрелище и бесплатно! Зачем же этому препятствовать?

— А вы кто такая? — набычившись, поинтересовался Адам.

— Я… — Тамара оглянулась на меня, очевидно, ища помощи, но я только милейшим образом улыбнулся.

— Я подруга вашего папы, — ответила она в итоге, бросив на меня взгляд, ясно говоривший — ну я тебе припомню, Разумовский.

Я только губы поджал. Ну все, она подписала себе практически смертный приговор. Лучше ей было не знать, какая участь поджидала обычно моих так называемых «подруг».

— Так как это случилось? — снова спросила Тамара, кивая на разбитые тарелки.

Официант попытался было открыть рот, но оттуда вырвалось только нечто, похожее на кваканье.

— Мы хотели тортик! — захныкала наконец Дина. — Папа сказал, что надо пожрать, раз пришли!

Я тут же ощутил на себе осуждающий взгляд ночной жрицы, хотя казалось бы — а судьи кто? Передернул плечами:

— Вообще-то я сказал не так, но суть, в целом, передана верно. Ну а что еще делать на свадьбах, скажи на милость?

Тамара лишь вздохнула, потом снова спросила у детей:

— И что же было дальше?

— Я подсадил Дину, чтобы она достала до верхушки, — вступил в разговор Адам. — Мы хотели аккуратно взять себе немножко…

— А потом пришел этот плохой дядя и стал кричать, что нельзя трогать торт! — перебила Дина. — Он так топал ногами, что выронил от злости тарелки! Он нас напугал!

— Неп-п… Да! — попытался защититься официант.

— Вот, он даже не скрывает! — обвиняющим тоном заявил Адам.