Здравствуй, Мир!

Любитель кожаных курток, не имеющий обыкновения представляться, как это не странно, уже присутствовал за тем же самым столом. С явно показываемым удовольствием он кушал большой прожаренный стейк с каким-то гарниром. Рядом на столе стояли кувшин и кружка.

Я подошёл к стойке, поздоровался с Яном. Перекинулся с ним парой фраз. Заказал себе свои обычные тарелку капусты квашенной и пяток бочковых огурчиков с хорошей гроздью спелого крупного винограда на десерт. Дождавшись выполнения заказа, сгрузил всё на любезно предоставленный поднос и двинулся к столу мужчины в кожаной куртке.

Не дожидаясь приглашения, поставил поднос на стол и присел сам, на свободный стул, который был оставлен напротив гурмана, вкушавшего стейк.

— Ну ты и устроил там, на площади перед северными воротами, — запив очередной кусочек, проглотив запитое, блаженно выдохнув и секунду посидев, наслаждаясь ощущениями, с усмешкой сказал мне он вместо приветствия. — Ты же видел, что это Герой. Зачем ты ему челюсть сломал?

«— Зачем ты старшину вырубил?..» — снова всплыла в голове фраза из того давнего случая. Усмешка сама собой появилась на моих губах.

— Я испугался, что он меня ударит, — практически слово в слово процитировал я ответ своего бойца. К данному случаю, он подходил идеально. Вот бы Рома поржал бы, если бы меня нынче услышал. Эх, Рома-Рома… На каком перекрёстке я свернул не туда, что становлюсь на тебя похож? Вроде бы по голове мне, в прошедшие с нашего расставания годы, не так уж и часто били. Как минимум, не так сильно, как тебе…

— Но ты же видел, что это Герой? — не понял прикола мой собеседник. Понятное дело — я бы сильней удивился, если бы он понял. В конце концов, он же не мог знать Рому…

— Видел, — подтвердил очевидное я. — И понимал, что со мной будет, если меня с моим шестнадцатым уровнем…

— Двадцать первым, — перебил меня собеседник. Я с непониманием на него уставился. — Двадцать первый, говорю, у тебя уже уровень, а не шестнадцатый.

— Не знал.

— Естественно, — ответил он. — «Оценка» ведь на себя не работает. Для этого другой навык нужен.

— И какой же? — заинтересовался я. Полезные знания надо собирать всегда и ото всюду. Хотя, конечно, не без исключений и в этом вопросе тоже. Сакраментальное: «Мудрый пьёт из всех стаканов, если не хочет умереть от жажды» — довольно спорное утверждение. Имеются… случаи в моём опыте. Когда я получал такие знания, которые потом очень бы хотел, как это нынче модно говорить «развидеть» и больше никогда их снова не касаться. Увы — подобное невозможно. Знания — не та вещь, от которой по собственному желанию легко избавиться, если уж приобрёл.

— «Самоанализ», — усмехнулся мужик. Я же задумался, старательно припоминая содержание своего свитка. Вроде бы что-то похожее там было. По возвращении, надо бы глянуть, уточнить. — Или «Самооценка».

— Так вот, — решил всё же не отклоняться пока от прежней темы. Чувствую, что не просто так этот тип её начал. — Что бы было со мной, с моим пусть двадцать первым уровнем, если бы я всё ж дождался его удара? У него-то уже что-то между сороковым и сорок пятым. Я не ошибаюсь?

— Не ошибаешься. Сорок первый у него, — хмыкнул мужик. — Мокрое место бы от тебя осталось. Но вот не поверю, что не сумел бы ты эту ситуацию разрулить иначе. Складывается у меня стойкое впечатление, что она, или подобная ей, для тебя не в новинку? Я не ошибаюсь? — передразнил меня он с ехидной улыбочкой.

— Возможно, и мог, — пожал плечами я. — Но не захотел. Не захотел тратить ни время, ни силы, ни нервы на то, чтобы утихомиривать этого «синего» молокососа. Если уж те, кому это по должности положено, манкируют своими обязанностями.

— О? — вскинул брови домиком тип. — Я смотрю, здесь что-то личное? Что-то из прошлого? Комплексы? Старые обиды?

— Девять лет непьющего человека в армии, — поморщился я, отводя взгляд. Ведь прав оказался этот мерзавец. И это действительно было не до конца рассудочное решение. И мне было стыдно за это перед самим собой. Но очень уж эта ситуация… напомнила мне все те ситуации, когда тем самым «кому это по должности положено», был я. Те бесконечные ситуации, когда я обязан был успокаивать, уговаривать, убеждать, укладывать баиньки, прятать и прикрывать от начальства, а потом от этого же начальства за них выслушивать, ходить с этими… страдальцами… водить по врачам и травмпунктам, договариваться с врачами, чтобы приняли без полиса и не оформляли, как военнослужащих… при этом, буквально кипя в душе желанием самому сломать ему челюсть с другой уже стороны…

И вот этот молокосос со своими мутными глазами и мутными наездами… Да. Я мог. И разрулить. И внимание отвести от себя, переключив на что-то другое. И даже, при старании, за ручку его баиньки отвести, уложить, одеялком накрыть и сказку на ночь рассказать. Мог.

Но, вместо этого дал волю давно сдерживаемым чувствам и просто сломал ему челюсть… как и хотел, в общем-то. Для того и бил два раза — что б уж с гарантией.