Здравствуй – прощай!

Соседний артиллерийский дивизион последний раз перекопал снарядами подозрительное место, снёс по пути пару зданий в кишлаке, там долго по этому поводу негодовали. Солдаты отметили, что если есть жертвы, то приедут за выкупом к полковому командованию. К артиллеристам ходить бесполезно.

Как-то произошёл такой случай: во время марш-броска танковая колонна на дороге переехала или протаранила легковую машину местного аборигена, тот создал своим транспортом пробку при движении. Каким-то образом он выследил именно тот танк, который, по его мнению, был виновником в ДТП и потребовал себе разумную компенсацию. Сумма была скромной, но в натуральном виде это выглядело примерно так: тысяча четыреста литров дизельного топлива, тысяча двести литров бензина, четыре мешка риса, четыре мешка сахара, два мешка муки, банку растительного жира, ящик говяжьей тушенки и что-то ещё. Самым интересным моментом в этой истории оказалось, что всё требовалось не за транспортное средство, а за гибель родственника, сидящего в той машине за рулём. Потом выяснилось от него, что пострадали также пассажиры, но они были женщины, поэтому ничего за них пострадавшая сторона не просила! Командир полка долго не мог понять суть этого вопроса, спустил своему заму во всём разобраться должным образом, посчитал эту историю дурным анекдотом. Замкомандира полка оказался мужиком дотошным и прижимистым, сначала во всём разобрался сам, потом отправил одного прапорщика с сержантом, чтобы сделать предложение, приемлемое для двух сторон. Как шли переговоры дальше, история умалчивает, но обиженная сторона была рада минимуму: бочка солярки, бочка бензина, по мешку сахара, муки и риса. Взяли расписку об отказе от претензий за сломанную машину, пассажиров в которой не было в помине, а водитель был сам потерпевший в этой истории.

Но вот и всё, вышли на построение. Плац — это голый пустырь с одиноким штоком для красного флага, днём всегда поднятого. Рядом со штоком стоял одинокий капитан, он находился здесь давно, вероятно, что вышел ещё до обстрела, теперь удивлённо таращил глаза и ждал, когда же все встанут, наконец-то. Подтянулись офицеры, оценили наличие личного состава во взводах, в батареях, отчитались. Дальше всё протекало как в обычный осенний вечер. Так получилось, что очередное звание для командира где-то на тот момент задержалось в пути, поэтому он командовал даже двумя майорами, которые, сами понимаете, были старше его по званию, двумя капитанами, то есть равными ему по званию офицерами, и несколькими старшими лейтенантами и просто лейтенантами, прапорщиками, сержантами и солдатами. Сказать, что он был суров, это не сказать ничего, он был просто зверски суровым мужиком, который чаще бил «за дело» по лицу, чем это можно было нормально объяснить. Впрочем, нормальный врач мог бы диссертацию на этом случае защитить.

Однажды он снял бойца с поста внутреннего караула за то, что тот разговаривал с земляками через колючую проволоку, отправил его на гауптвахту в гарнизон полка, это было на тот момент необычно. Затраты на транспортировку и с соответствующей надлежащей данному случаю охраной! Через десятки километров по чужой территории! Расправиться с солдатом, действуя обычным мордобоем, он почему-то не смог. Чем бы такое закончилось, об этом судить трудно. Рядовому повезло, тот был при исполнении обязанностей караульного. Но так как боец был водителем бензовоза и всегда отправлялся в сложные командировки, а также был «земелей» дивизионного старшины, то дело замяли, так и не предъявив обвинений. Правда, на «губе» солдат отсидел сутки. Уважать его от этого не перестали. Парень, плохо говорящий на русском языке, с воодушевлением потом рассказывал о своём приключении.

В другой раз он просто смазал по щеке лейтенанту, когда тот огрызнулся по какому-то поводу. Лейтенант, спросонья, чуть не ответил ударом снизу. Но что-то его удержало, поэтому он потерял тогда равновесие, пошатнулся.

Единственный человек, который дал сдачи командиру, был старший прапорщик Ах — ов. Он оказался человеком той же, суровой закалки. Командир «БМП-1», орденоносец, много «боевых выходов» за плечами, отъявленный нарушитель внутреннего правопорядка в расположении, он также порой молотил своих бойцов, призывая к порядку! Его заслуженное звание было потолком в служебной карьере, свои два года он в Афганистане отбыл, с этой стороны терять ему было нечего. Любимые выражения, типа:«Свиньи, Сволочи, Ублюдки, п***сы/ Строиться!».

— Да, ты хоть хер соси, хоть в космос летай! А статьи Устава мне должен знать, перед заступлением в караул все прочитать!