Здравствуй, свобода! (СИ)

До старого покосившегося дома, где, по мнению моей новой знакомой, должен находиться главный враг Сени, мы шли довольно долго. Видимо, желание поскорее получить дозу у девушки было настолько сильным, что она чуть ли не бежала разбитыми ногами по грязной дороге. Я еле за ней поспевал. И, честно говоря, я был очень удивлен ее скоростью: никогда бы не подумал, что наркоманы могут так быстро бегать.

По пути мы разговорились. Я узнал, что девушку зовут Кристина, и раньше она жила в селе недалеко от Саратова. Хорошо закончив школу, она поступила в московский университет. Родители не могли нарадоваться на свою дочь. Однако жизнь в столице обернулась для девушки иначе. Учеба шла только первые месяцы, а Кристину-отличницу уже было не узнать. Связавшись с компанией нигилистов, она прониклась духом свободы и вместе с ними решила бежать из ненавистного ей режима. Ребят поймали, а ей неведомым чудом удалось удрать. Вот только последствия оказались чересчур жестокими.

- Сейчас я жалею, что сбежала, - сказала она после своего монолога. – Останься я в Союзе, была бы я другим человеком. И я бы действительно жила, а не прозябала в поисках дозы.

- А как ты здесь одна смогла существовать вообще? Неужели здесь полно русских? – усмехнулся я.

- В этой части русских больше, чем финнов, - засмеялась девушка. – И все такие же, так мечтавшие о свободе. Хрень это. В Союзе лучше.

- Бабе, может, и лучше, - проговорил я. – А вот для меня самое то.

- Как знаешь, - пожала плечами Кристина. – Мы уже пришли.

Перед нами был какое-то высокое, но значительно старое здание. Казалось, что, стоит сделать одно резкое движение неподалеку, и груда соединенных кирпичей рухнет, словно это не здание, а карточный домик. Мы вошли внутрь, и здесь обстановка не блистала разнообразием: кипа старых грязных бумаг, валяющаяся грязная и пропахшая дерьмом одежда, дохлые крысы, то и дело попадавшиеся под ноги.

- Та еще красота, да? – засмеялась Кристина, обнажая почерневшие зубы.

- Еще какая, - ухмыльнулся я.

В конце концов, пройдя сквозь кучу таких коридоров, мы попали в единственную комнату, в которой еще хоть как-то прослеживалось присутствие человека: здесь было менее грязно, по углам располагались старые матрасы, видимо, служившие кому-то для ночлега. А на покосившемся столе стояло несколько грязных кружек, из которых валил пар. «Было бы неплохо согреться», - закралась мне в голову мысль. Пока мы шли, я довольно-таки замерз от дождя. Хрен бы с ним, главное – не заболеть. Иначе на борьбу с зажравшимся Сенькой мне понадобится гораздо больше времени, а это в мои планы никак не входит.

За столом сидели несколько мужиков разного возраста. Все они, как только услышали наши шаги, мигом повернули головы. В их взгляде читались и ненависть, и недоумение, и даже какая-то ухмылка. Только лишь один как-то хитро посмотрел на меня, будто бы оценивая. Кристина подошла именно к нему и стала о чем-то его просить на непонятном мне пока языке. Мужчина слушал ее молча, то и дело посматривая меня. Он что-то спросил у нее, девушка повернулась ко мне и перевела:

- Он спрашивает, что ты хочешь кому-то отомстить или кого-то побороть?

Однако, он проницателен.

- Да. Тому самому баклану с мясного завода, - ответил я.

Кристина кивнула и снова живо заговорила. Ха, молодец, хорошо отрабатывает дозу. Мужчина выслушал ее и что-то сказал на своем языке, а потом посмотрел на меня, ухмыльнулся и проговорил как-то ломано:

- Рюсский?

Я кивнул.

- Харощо, - усмехнулся тот и снова что-то сказал Кристине.

- Он согласен! – воскликнув, девушка повернулась ко мне. – Он берет тебя работать! Давай дозу!

Что ж, придется выполнять обещанное. Я кинул ей пакетик, она радостно его схватила и убежала. В ту же секунду все мужчины вышли из-за стола и покинули комнату. Остался только этот главарь.

- Ну, здравствуй, русский, - чисто проговорил мужчина, улыбаясь. Сколько же ему лет? Никак не пойму. Но он явно старше меня.

- Здрасте, - ответил я. – А я думал, вы нашего языка не знаете.

- С вами, бакланами, все выучишь, - сказал он совершенно без акцента и, взяв сигарету из пачки, закурил.

- А почему тогда при этих с акцентом говорили? – спросил я.

Он слегка недоуменно посмотрел на меня.

- Чтоб все знали, что и со мной русские работают? Да ну их к лешему. Так как к тебе обращаться?

- Все меня по фамилии зовут, Галдин, - ответил я.

- Галдишь много? – усмехнулся тот.

- Естественно, - проговорил я.

- Мне эта падаль про тебя рассказала много всего. Я так понимаю, что ты именно Мяснику отомстить хочешь?

- Да, - сказал я.

- А за что?

- Я его еще с детства знаю, - отметил я. – А теперь строит из себя непонятно кого, да еще и угрожать надумал. Борзый слишком.

- Борзый – это слишком мягко, - сказал мужчина. – Значит, так. Мне плевать, что ты хочешь сделать. Будешь слушать меня. Откуда у тебя наркота?

- Мясник дал, на реализацию, - усмехнулся я.