Здравствуй, Таити!

Среди экипажа нашлись и такие умельцы, которые, добравшись до склада плотника, занялись изготовлением гвоздей из свинца, но таитяне быстро поняли разницу между железными и свинцовыми гвоздями. Наконец терпение капитана лопнуло, и он пригрозил команде запретом увольнений на берег. Перед отправкой на сушу теперь каждого матроса обыскивали.

Тем временем больные цингой, в том числе и капитан, благодаря заботливому уходу островитян стали быстро поправляться. За капитаном ухаживала Пуреасама величественная правительница, владения которой находились поблизости от залива Матаваи. Это ее сын Оту вскоре объединил под своей властью шесть мелких племенных союзов и положил начало правящей династии Помаре.

Наконец пришло время возвращаться домой. Полились слезы красавицы Пуреа, расставаясь с матросами, зарыдали таитянские девушки. Островитянки убивались по морякам намного больше, чем матери и жены на их родине. После пятинедельной стоянки «Дельфин» поднял якорь и отправился в обратный путь к берегам Англии.

Выйдя в открытое море, капитан Уоллис конфисковал у всего экипажа, в том числе и у офицеров, дневники и записи, так как британская экспедиция снаряжалась в глубокой тайне, особенно от французов и испанцев, и английские власти не желали раскрывать подробности об острове. Подобное случалось во время путешествий в разные уголки нашей планеты. Не раз открытия держались в строгой тайне, чтобы не привлекать мореплавателей и захватчиков.

Спустя месяцев десять после посещения Уоллиса у берегов Таити появились корабли французского мореплавателя Луи Антуана де Бугенвиля. Личность главы кругосветной экспедиции, его культура и образованность, наличие на борту выдающихся ученых обеспечили успех этой экспедиции, инициатором которой был сам граф Бугенвиль, человек, реализовавший свои планы на собственные средства.

2 апреля 1768 года корабли Бугенвиля оказались в виду берегов Таити. Вскоре он убеждается, что два острова представляют собой единое целое и соединены полоской суши. Экипажи судов любуются величественными горами, глубокими ущельями со склонами, покрытыми цветущей растительностью, чистыми водопадами. С берега веет легкий бриз, как бы напоенный запахом духов. Почти три месяца люди Бугенвиля не видели пи единого стебелька травы!

Появление фрегата «Будёз» и транспорта «Этуаль» вновь нарушает покой острова. Опять выходят в море пироги, переполненные улыбающимися полуобнаженными таитянами. Лодки окружают корабли, стоящие в районе Хитиаа, на расстоянии сорока километров к юго-востоку от теперешнего Папеэте. Островитянки первыми взбираются на палубы.

На Гаити начинается время нескончаемых пиров, праздников, танцев. Французы устраивают на берегу фейерверки. Очаровательные девушки легко вступают в дружбу с матросами. Офицеров тоже охватывают идиллические настроения, и Бугенвиль называет Таити Новой Киферой[8].

Главой экспедиции завладевает дородная Пуреа, та, что так заботливо опекала капитана Уоллиса. Она сама без труда перенесла француза через ручей, чтобы он не замочил башмаки и чулки.

Французский коммодор не мучил своих матросов строгой дисциплиной, желая, чтобы они были сыты и настолько счастливы, насколько это было возможно, позволяя им развлечения во время плавания, и сам иногда принимал участие в подготовке увеселений. Если пребывание в открытом море затягивалось, он уменьшал рацион питания одинаково — как для матросов, так и для офицеров. В течение всей экспедиции, продолжавшейся четыре года, Бугенвиль потерял всего семь человек (первая экспедиция Кука в Тихом океане лишилась тридцати человек из восьмидесяти).

Жители острова одолевали белых пришельцев вопросами, иногда весьма непристойными (по европейским нормам), ставящими в неловкое положение. Особенное любопытство проявляли таитянки. Их интересовало все: как выглядят европейские женщины, как они одеты, какую употребляют косметику, что едят вместе с мужчинами, а что отдельно. «Мой кок, — пишет Бугенвиль в своей известной книге „Кругосветное путешествие“, — несмотря на запрет, улизнул на берег; но вскоре он вернулся оттуда напуганным и полуживым. Едва он ступил на берег с избранной им красоткой, как его окружила толпа туземцев. Его схватили и раздели донага. Кок уже считал себя погибшим, не понимая, что означают возгласы людей, которые поспешно ощупывали все его тело. После осмотра они вернули ему одежду и все, что было у него в карманах, а затем подвели к нему девушку и стали торопить выполнить то, что привело его на берег. Но все было напрасно. Поэтому островитяне вернули на корабль бедного кока, который просил меня наказать его самым строгим образом, заверяя, что он никогда не испытывал передо мной такого страха, какой испытал на берегу»[9].