Здравствуй, земля целинная. Книга первая

Власенко не совсем было понятно, как сделать так, чтобы девушка заинтересовалась его особой. Он, конечно, в который раз пожалел о том, что учеба у него была прервана, и потому ему сложно будет показать себя в положительном свете. Но, что толку посыпать себе голову пеплом.

– Спасибо, вам Марта Францовна, вы мне так помогаете. Я сегодня напишу письмо Наташа, и приду к вам. Когда вы будете свободны?

– Вечером приходите после шести.

– Хорошо, я постараюсь.

Долго пришлось подумать Пете, прежде чем он сделал набросок ответного письма. Так хотелось парню написать все, что он думает о девушке, что он чувствует к ней. Да, не просто чувствует, а вся его жизнь заполнена этой прекрасной незнакомкой. И чем дальше отодвигалась во времени их встреча, тем пристрастнее был туманный её образ. К этому обстоятельству добавлялся еще тот факт, что в их ауле практически не было просто молодых девушек, не говоря уже о красивых, которые бы будоражили кров молодых парней, поэтому настоящие чувства заменялись юношескими фантазиями.

Засыпая, Петя долго разгуливал с девушкой по бескрайним казахским полям, слушал пенье соловья и нюхал чудесный запах ночной фиалке.

Но об этом он не мог написать, поэтому письмо оказывалось сухим, бесстрастным и, конечно, неинтересным для девушки. Так думал юноша, но ничего не мог изменить.

" Уважаемая Наташа. Спасибо тебе за твое письмо. Я очень обрадовался ему, ибо у нас так мало событий происходит, которые способны изменить нашу однообразную жизнь. Одно только радует, что этим самым мы делаем большой вклад в освоение целинных полей. Сейчас уже у нас началась посевная. Не всё, правда, идет гладко. хорошо у нас имеется опытный товарищ наш бригадир Николай Иванович, который всякий раз помогает нам своим советом и делом. К примеру, ничего у меня не получалось с сеялкой. Её надо было настроить так, чтобы на один метр в землю ложилось семьдесят зерен пшеницы. А у меня при контрольном заезде было то шестьдесят, от восемьдесят. Я сказал бригадиру, что невозможно настроить сеялку так точно, ибо зерна разные, и разные аппараты стоят, но Николай Иванович стал за сеялку и настроил правильно сеялку, после чего мы поехали с моим прицепщиком Ахматом в поле.

К сожалению, у меня сейчас нет фотографии, а поехать в город, чтобы сфотографироваться нет времени, но вот, когда отсеемся, то я думаю, что у нас будет настоящий выходной, чтобы поехать в город. И тогда я вышлю вам свое фото.

Петя остановился на этих словах. Ему очень хотелось написать, чтобы девушка выслала ему свое фото, но подумал, что его могут неправильно понять и не решился написать об этом. Поэтому просто написал до свиданья и запечатал письмо.

После окончания посевной у механизаторов действительно был выходной. Даже председатель совхоза дал им машину, чтобы она повезла ребят в город, чтобы они скупились и сделали свои дела.

По приеду в город ребята разбрелись кто куда: кто в магазин, кто в парикмахерскую, кто в пивную выпить бокал "Жигулевского" за два рубля двадцать копеек, конечно, могли и больше себе позволить, ибо деньги у них были, а в ауле практически не на что было тратить. Некоторые даже купили поллитровку водки "Саксаульской" за двадцать один рубль пятьдесят копеек. Конечно, водка была не лучшего качества, но, как говорится, на безрыбье и рак рыба.

Петр же с Сергеем сразу же пошли искать фотоателье, и вскоре нашли его. Петр пошел внутрь здания, а Сергей запалил папиросу "Беломор канал", и остался ждать на улице.

Через некоторое время Власенко вышел из фотоателье.

– Ну, как сфотографировался?

– Кажется, да, – голос Петра звучал как-то рассеяно, да и сам он имел какой-то растерянный вид.

– Что случилось? – поинтересовался Сергей и пошутил – Птичка не такая выскочила?

– Понимаешь, фотограф там какой-то мутной.

– Что тебе не понравилось в том фотографе?

– Понимаешь, он мне кого-то напоминает.

– Знакомое лицо.

– Да.

– Так почему же ты не подошел к нему и не спросил его. Может он наш земляк. Лучше тебе фотографию сделает.

– Знакомый да не очень-то хороший знакомый.

– Что ты все загадками говоришь даже рассердился немного Лагута на своего приятеля.

– Понимаешь, он мне напоминает одного полицейского, который приезжал к нам в село. Правда, он сейчас усы отпустил, а тогда не было у него усов.

– Ты уверен, что он полицаем был?

– Не совсем, ведь десять лет прошло, но очень похож.

– А он тебя не узнал?

– Кажется, не узнал. Конечно, я тогда еще совсем малышом был. Да, я его и рассматривал из засады. Помнишь, это было в тот день, когда в селе расстреляли нашу учительницу Ингу Петровну и её дочь Оксанку. Кто-то доложил в полицию, что их отец и муж находился в партизанском отряде.

– Помню Ингу Петровну, хорошая была учительница, и Оксанку помню. Мне её так жаль было. Проклятые фашисты.