Здравствуйте, я ваш ночной кошмар!

Пёс вновь оскалился, с клыков капнула слюна, смешиваясь на асфальте с грязными лужами. И вдруг… прыгнул. Рванул с места, как заправский чемпион, одним мощным рывком пролетая расстояние и целясь прямёхонько в грудь. Я же успела выставить сумку, наверное, только это и спасло. Собачьи зубы вцепились в кожзам. Послышался треск, на пол вывалился кошелёк и россыпь мелочи, которую вечно забывала в кармашках.

Под напором довольно-таки тяжёлой туши, я оступилась и рухнула на землю.

Серая морда тут же устремилась вниз, остановилась, бесцветным взором окинула поверженного противника и медленно потянулась к шее. Всё ближе и ближе подступали острые клыки, всё холоднее слюна, капающая с раззявленного рта, всё отчётливее чувствовался голод и мрачное удовлетворение.

Громкий шум, стремительная тень и пёс, который буквально мгновенье назад был готов перегрызть мне глотку, оказался в стороне.

– Жива? – раздался голос Чеха.

– Помоги!

– Сидела бы в машине…

– Там был ребёнок!

Вацлав встал прямо передо мной, давая возможность отползти к машине.

– Ну… иди сюда, щеночек, я тебя приласкаю… – прошептал он, крепко сжимая в руках нож.

Серебряное лезвие было смертельно для волколака и я от всей души желала победы напарнику.

Пёс зарычал и бросился ему под ноги.

В ту же секунду огромная лавина звуков, водоворот из чувств, где больше всего преобладала ненависть, ударил по вискам. Я застонала, зажмурилась и пропустила момент, когда Чех стремительным, почти неуловимым движением, отсёк серую собачью лапу.

Пёс взвыл. Дёрнулся, отшатнулся и понёсся прочь.

Но не успел сделать и нескольких шагов, как откуда-то со стороны, раздались голоса и другие охотники накинули на волколака тяжёлые серебряные цепи.

– Поймали! – крикнул Виктор.

Вацлав выдохнул и обернулся ко мне.

– Ты как?

– Нормально.

– Вставай… Он не задел? Укусов, царапин нет? – обеспокоенный мужской взгляд цепко выхватывал повреждения. – Что с ногой?

– Когда падала, подвернула.

– Давай в машину, – Чех помог устроиться на сиденье и хмуро покачал головой. – Зачем вышла?

– Говорю же, там был мальчик.

– Не было.

– Был! Я видела!

– Не был, Сонь. Никого не было. Это галлюцинация. Волколак воздействовал на твоё сознание. Выманивал.

Я охнула. Так глупо подставилась.

– Ты молодец, конечно, – он ободряюще сжал мою руку, – но в следующий раз не геройствуй.

– Угу…

Чех ушёл к Виктору и остальным.

Как же я могла забыть про захват сознания?! Читала же! Читала! И в самый ответственный момент забыла. Всё-таки Чех прав: я глупая, своенравная блондинка…

Раздумывая о том, как много предстоит ещё узнать, чтобы стать настоящим охотником, я перевела взгляд на отрубленную лапу. И в эту секунду собачья конечность затуманилась, расплылась и превратилась в человеческую кисть с широкими, полукруглыми, вполне обыкновенными ногтями.

Я резко закрыла глаза. Непросто к этому привыкнуть. Но отступать уже не хотелось.

***

После «победы» над волколаком мне дали несколько дней выходных. Ногу подлечить, нервы… Да и заняться самообразованием не мешало бы. Я, конечно, не знала, что за существо будет нашей следующей целью, но ведь можно пройтись по тем, с кем уже контачила.

Анчутки, русалки, волколаки и Гамаюн. Старательно выписывала в тетрадочку всю нужную информацию и заучивала наизусть.

Вот именно за такой зубрёжкой и застал меня Чех.

– Привет, – поздоровался он, растягивая в усталой улыбке один уголок рта. – Зашёл узнать как дела?

– Привет, – кивнула я, – проходи. Чай, кофе?

– Кофе, если можно.

Вацлав тяжело опустился в кресло и потёр висок.

– Ничего у тебя тут… уютненько.

– Это не моя квартира. Снимаю.

Я убежала на кухню, соорудила лёгкий перекус и вернулась к гостю.

– Ты когда спал последний раз? – уточнила я, ставя поднос на столик. – Выглядишь не очень.

– Знаешь, ты как-то не правильно комплименты высказываешь, – хохотнул он.

– Так ты не красна девица, чтоб захваливать. Да и чего врать-то? Вон, какие круги под глазами. На одном кофе живёшь?

Чех ничего не ответил, да и ответа не требовалось. И так понятно, что ни поспать, ни нормально поесть некогда.

– Борщ будешь? – вдруг спросила я.

– Борщ? – удивлённо повторил он.

– У меня больше ничего нет. Только борщ и бутерброды. И много-много кофе.

Я вновь направилась на кухню, оставив донельзя озадаченного Чеха. Боже мой, его что, никогда борщом не кормили, что ли?

Мы проговорили полдня. О том, о сём. Конечно, на первом месте обсуждения была работа, но кое-что личное мне всё же удалось затронуть…

– Я же в детдоме рос, – Вацлав доел борщ и, встав из-за стола, направился к раковине. – Родителей не помню, да и не нужны они мне были, – Зажурчала вода, и бравый охотник совершенно спокойно принялся мыть тарелку. – Не знал даже, что это такое «родительская забота». А потом, лет в двенадцать, пришёл к нам пан Зденек…

– Это кто?

– Это бывший директор музея в Праге. И мой приёмный отец. Вот так и получилось, что я с самого детства по музеям езжу. Сначала в Чехии, потом в Болгарии, даже в Японии удалось поработать, а потом уже тут обосновался.

– И везде музеи… такие?