Здравствуйте, люди!.. Я к вам пришел

Путь пустоты, путь одинокого мужчины?

Опять горит той жуткой болью грудь,

Что выедает яму посреди грудины.

Так странно – почему я до сих пор

Борюсь с той болью, почему к ней не привыкну?

Какой же бред – мой вечный приговор

Мечтать сломить судьбы своей причину…

Девочка плачет. Сделали больно

Девочка плачет. Сделали больно.

Низ живота. Жутка боль.

Пьяный мужчина. Уже всё спокойно.

Окно приоткрыто. Рассыпана соль.

Ей лишь двенадцать. Мечты и игрушки.

Руки его холодны и потны.

Красные пятна. Простынь. Подушки.

Водка и хлеб. И батон колбасы.

Стихопатия

Душевнонагие в предел стихопаты,

Наотмашь живут, существуют взахлёб.

И мир этот им – только стены палаты,

Оббитые кожей – не ранились чтоб.

Они разбиваются всё же о мягкость,

Ломают суставы о наш поролон.

Горька им уютная пресная сладость –

Бросаются к прутьям палатных окон…

На прочность решётки – на прочность ладони,

Из бокса, из клети, из клиники проз

Шагнуть за запретный гнилой подоконник

Последним разбегом в стихийный стихоз.

Смирительной чёрствой и прочной рубашки

Порою по силам рукам их ремни –

И кто-то из окон уж жизнеэтажки

Ступил из прижизненной нервной судьбы.

Страшный город. диалог двух женщин

– Погулять сходила б, деточка,

Днём ведь в городе спокойно –

Улиц тоненькая ленточка

Солнцем занята, людна.

– Я же – маленькая девочка,

Что и даже подоконник,

В голубятне точно жердочка,

Высоченный для меня.

– Что ж боишься, моя деточка,

Вон, взгляни, как весел город,

Будто в фантике конфеточка,

Весь искрится от тепла.

Каждый там, как листья веточки,

Дружным бесшабашным хором,

Словно дачники в беседочке –

Чаша радости полна.

Я сама была ведь деточкой,

Был и друг мой сильный молод…

И теперь пошла на светоч я,

Если бы ходить могла

– Ой ли, мамочка, советчица,

У времён иной уж норов:

Зло накрыло землю сеточкой…

Как же буду там – одна?

В страхе так сердечко мечется

Даже здесь, за ширмой окон,

За доскою ставень, грезится,

Что жестока там толпа.

Так и ждёт, что ваша деточка

Выйдет дурочкой из дома…

Долетит уж скоро весточка

Скорбным голубем тогда.

И поведает – ни вечером,

И ни ночью скрытной, чёрной –

Днём, при всём при праздном зрелищем

Мир покинуло дитя.

У рябят там кепки в клеточку,

А глаза хищны недобро,

Караулят они девочек –

Горячи у них тела.

Ваша скромненькая деточка

Им отпор не сможет долго

Дать, падёт и станет немощно

Делать, что велит игра.

– Что ж плохого в этом, девочка?

И тебя не было б, может,

Через девять светлых месяцев,

Как на праздник я пошла,

Где со мною пьяных десятеро –

Всех кто старше, кто моложе, -

В парке на простой скамеечке

В муках жизнь тебе давал…

Прозревший в темноте увидит только тьму

Прозревший в темноте увидит только тьму,

Услышит тишину и пустоту вдохнёт;

Рванётся из всех жил взглянуть на красоту,

Но в бездну черноты обратно упадёт.

Прикосновенье рук, горячих, потных, липких

Заставит вздрогнуть и испуганно бежать,

Разбиться о стену, и смех услышать хриплый,

И слезы от стыда растерянно глотать.

По запаху искать себе по духу близких,

Тела чужих существ до тошноты вдыхать.

И биться в кровь с врагом, не видя в этом смысла,

И из желанья жить, сражаясь, побеждать.

Опять твой враг в пыли, унижен и повержен,

Но радость ли полнит победный, гневный клич?

Не одиночества ли стон сорвался неизбежный

С разбитых губ твоих, и сплёл в объятий клинч?

Он доживёт свой век незрячим, но прозревшим,

День ото дня копя усталости побед,

Боясь, но приближая день, когда придёт покрепче

Соперник боевой и оборвет тот век.

Промозглые, сизые синью пуанты

Промозглые, сизые синью пуанты

С завязками серых, чернильных дождей

Оденет скиталец,  и тронет он ванты

Кривых, сладко-кислых ветвей.

И хмарь вышины поселенья

Заблудится в горьком саду,

Христом упадёт в трав бесследье,

Чтоб там народить красоту.

Огней предвечерье в объятьях

Солёных, искристых руках

Как жжется  беспутством. А платье

Уснёт чернозёмом в ногах.

Я от жизни смертельно устал

Я от жизни смертельно устал.

Лезет в голову злой суицид,

Как же в небо смотрит душа,

Держит лишь перед Богом стыд.

Я от жизни не ведал забот,

Обошла она лаской меня,

Лучше б я при рождении здох,

Акушеры убили тогда….

Размазав кровью по стене

Размазав кровью по стене,

Смотрю на ранку на запястье –

Как хорошо сегодня мне,

Прощай, земное моё счастье.

Пускай по капелькам бежит,

Уходит красное беспечно…

Всего лишь покидая жизнь,

Еду к другой уже на встречу.

Я знаю там покой и там любовь,

Всё что не видел здесь я прежде…

И вот свободен я душой

От тела грязного в одежде.

Без сожаления бросаю взгляд,

Как иногда бросают пить,

Что впереди? ни рай, так ад,

Но всё же лучше, чем влачить…..

Хочется смерти но смерти красивой

Хочется смерти – но смерти красивой,

Жить это – пошлость – в мои-то года.

И от Христа не хочу я насилья,

Просто уйти незачем в никуда.

Просто смотрите, зажженная лампа,

В комнате свет – все предметы видны…

Щелчок выключателя – предметов не стало,

Не стало не боли, не люби, не вины…..

Что моя жизнь одна лишь боль