Здравствуйте, «скорую» вызывали?

Василий с ходу наивно предложил руку и внутренности на рассмотрение женского коллектива общежития текстильного техникума, строго по, ранее написанному в собственном романе, сценарию. Был послан в географическую экспедицию. Кажется на севере Перу есть подходящий городок. Поинтересуйтесь, да… Там собираются все ранее посланные. «Далеко!» – скажете вы! А вот не надо было раздражать коллектив непристойными предложениями и нереальными обещаниями. «А то, иш?! Шампанским напою! На такси покатаю! Джинсы куплю!!! Гадский гад!!! Кусок засранца!» Разговор с женской делегацией быстро перешел в риторику переговоров двух африканских государств. Чей сосуд терпения оказался переполнен первым, история умалчивает…

…Я приводил в порядок Василия, накладывал транспортную лонгету на неочевидный перелом лучевой кости справа, обрабатывал ссадины перекисью водорода и йодом. Залепил стерильной салфеткой рассеченную бровь. По разрисованному безвкусными промышленными комиксами стенам фойе общежития техникума блуждали отражения битв и бродило эхо сражений. По полу были раскиданы листы неизданного романа. Вася сидел на потрепанном диванчике с остановившимся взглядом. Сухо цедил отдельные слова. В глазах кипели скупые слезы недополученных грез. Быть битым девичьим спецназом – серьезное испытание для мужской гордости и самолюбия.

Грамотно исчезнувшие одновременно с приездом скорой амазонки, постепенно подтягивались обратно в фойе. Двое начали собирать разбросанные листы рукописи. Недолгих минут моей работы с пациентом хватило девушкам, чтобы прочесть пару абзацев того, что было у них в руках. Тихим ветерком прошелестело: «Ой! Он – писатель! Писатель?! Настоящий? Про любовь, про жизнь роман пишет. Вот и название, и имя автора на первом листе. Ой, девки! Чего натворили-то! Настоящего писателя… А он же взаправду хотел, он же с цветами пришел. Ой, бабы, дуры мы какие. Маришка, ты где?! Маришка, иди к нему! Маришка, он же к тебе пришел с серьезными намерениями. Эх-ма… Может и правда – любовь! Вот гляди. Он же про это и пишет!!!»

На моих глазах возникал монумент возмущенной мужской гордости и чести. Поцарапанное и побитое тело безмолвно вопило: «Еврибади гоу нахрен! (Ах оставьте нас, любезные! Наедине…)»

Вася смотрел поверх волнующейся и увеличивающейся группы сочувствующих и непричастных. Он зрел и взрослел с каждой минутой.

В машине, в травмпункт мы ехали вчетвером. Я с водителем в кабине. Василий и Маришка в салоне. Притихшая, озадаченная, ошеломленная громадой перемен девушка и будущий популярный писатель-романист.

* * *

Пациент ловил коленями брошенную ему игривой женой чугунную статуэтку Дон Кихота. Поймал. Диагноз: «Ржавая пика в яйце пациента» был хитом смены.

* * *

Сказ про то как вытаскивали даму из машины. После бурного секса. Вывих тазобедренного сустава и ущемление седалищного нерва в дополнение к мультиоргазму пациентку совсем не радовали. О чем дама шумно и цветисто сообщала. Особенно трогали комментарии к качеству продукции отечественного автопрома и совершенству сексуального партнера. Аппарат стоял, стыдливо зажмурившись и прикидываясь случайным металлоломом. Партнер шипел сквозь зубы разное, пытаясь высвободить зажатую в просторах автомобиля ногу, руку и голову.

Весна щедро пригрела кроликовые шапки. Граждане познали сезонную любовь и захотели ядерного секса. Страсть затуманила мозги и нашим гуманоидам, и кинулись они совокупляться в легковой машинке, для этого не предназначенной. Поначалу все шло хорошо и весело. До той поры, пока не захотелось поменять позу и расширить горизонты ощущений. Расширили. Забыв о габаритах и конструкционных особенностях «жигулей». Это на «диванах» американских шоссейных лайнеров можно было принимать эротические позы без риска порвать нужное сухожилие или выбить партнеру ребро. В 21-й «Волге», рассказывают ветераны, тоже было условно комфортно. Но вот в «шестерке»…

Оргазм перешел в спазм и судороги незнакомых ранее скелетных мышц. При попытке самостоятельно размотать декоративную эротическую икебану, бьющийся, аки окунь на льду, мужчина испытал приступ клаустрофобии (боязнь замкнутых пространств) и начал делать анатомически неправильные движения. Самодеятельность закончилась вывихом левого тазобедренного сустава и ущемлением левого же седалищного нерва у фемины. Фемина кустодиевских форм познала глубину нейронной боли. О чем во весь голос сообщала всем желающим. В начале окружающие не совсем разобрались в ситуации и искренне пытались разглядеть картинку в запотевших во всех окнах, мотающейся на жидких колесах, машинке. Разглядев, некоторое время беззлобно смеялись и давали ненужные советы. Потом кто-то испытал приступ извечной русской тоски и жалости и все-таки позвал специалистов по распутыванию.