Здравствуйте, «скорую» вызывали? Записки врача

Иногда воспоминания о скорой напоминают мне самому лоскутное одеяло. Кусочки, кусочки, кусочки… Хочется рассказать, а сам себя останавливаешь. Как передать? Какими словами объяснить? Как заставить почувствовать тоже, что и ты? Как доказать право на любовь, уважение и понимание к этому порой непонятному и неприступному братству спасателей?

Может быть мне это сегодня все-таки удалось? Ну хоть на мгновение?

Если да, то передайте мой поклон ребятам и девчатам, мужчинам и женщинам в белых халатах или форменных комбинезонах, стоящим в ваших дверях с фразой:

«Здравствуйте, доктора вызывали?»

3

Опять порвал халат при посадке в машину. Оттопыренные из-за укладок со шприцами, карманы делали фигуру похожую на толстожопого медведя и соответственно меняли габариты. Вечно цеплялся за что-нибудь. Девчонки будут ворчать на выдаче. Переживем…

Вызов писал на планшете, придерживая плечом трубку радиотелефона и другой рукой приветственно стискивая огромную лапищу водителя. РАФ, задумчиво похрюкивая старыми амортизаторами, выкатился со двора Станции и неспешно направился в сторону Ботанического сада. Хорошо на улице – золотая осень. Тепло, сухо, красиво.

Настроение испортилось уже в подъезде. Запах… Кто не чуял, то не поймет. Запах отсроченной смерти. Оно вроде и не пахнет, как должно пахнуть, а вот воспринимается, да так, что шерсть дыбом встает. Без лишних слов скользишь между смутными фигурами родственников и, наконец, оказываешься один на один с человеком, чья душа уже застенчиво балансирует на границе миров. Терзаясь страхом и терзая неизвестностью близких людей. Онко убивает не опухолью, убивает страхом. Может быть, этот пещерный страх и воспринимается на расстоянии, еще невозможном для обоняния, но уже доступном для других, непонятых еще систем восприятия.

Бесполое, полурастворенное в пространстве белых простыней, существо желает только одного – беспамятства, забытья. Огромная доза, способная мгновенно убить взрослого здорового человека, медленно скользит в иссохшую руку, вызывая легкий румянец на гипсовом лице и слегка приоткрытые глаза вдруг наливаются небесной синевой и слышно тихий шелест-выдох: «Спасибо…»

Ненавижу себя в такие минуты. Свою беспомощность и бессилие…

Температура, гипертонический криз, пищевое отравление, ожог кипятком, пара транспортировок… Дежурство течет своим чередом. Приближается ночь. Время всякого рода экзотических приключений, будь они не ладны. Заехали на Станцию. Старший врач, уединившись с молодым коллегой в уголочке курилки, и даже, кажется, приобняв за плечи, проводит шепотом воспитательный процесс. Это видно по виноватому вилянию всего молодого тела и несчастному выражению на лице. Старший врач – педагог опытный. Никогда не позволит себе отодрать виноватого на людях, но уж с глазу на глаз скажет тебе все, что думает. Доступно, жестко, справедливо. Я сам попадал пару раз в объятия. Бр-р-р, но до сих пор дословно помню, что и почему было сказано.

* * *

– Доктора Савельев, Патрушин, Федоров, примите вызова…

– Чаво едем?

– Головка – вава, сердечко – кака, жизнь – бяка! И не поверишь! Все на одном адресе: Донского, 45…

– Ага, расхворались, епть, на ночь глядя. Спать уже пора! Днем не болеют, ночью – скоко хошь…

– Золотые слова! Только кто бы слышал…

Так, беззлобно переругиваясь, уже доехали и теперь ползем в небольшом микрорайоне, цепляя поисковым прожектором номера домов.

Пожилая женщина – гипертоник со стажем. Чего-то нынче привычные лекарства ее никак не поддержали, давление сорвалось в «свечку» и не желает падать. Вены все в узлах, кое-как подкалываюсь на кисти, на всякий случай завожу тонкий катетер по игле. Ответа на стандартные лекарства адекватного все еще нет. Начинаю понимать, что попал… Давление продолжает расти и, что самое поганое, «нижнее» начинает поджимать «верхнее». Возникают так называемые «ножницы». Где-то системно возник тотальный спазм сосудов. Приходится мгновенно просчитывать все возможные комбинации лекарств. Нельзя чтобы возник конфликт лекарств или наоборот, лекарственная синергетика, когда действие вполне безобидного спазмолитика вдруг усиливается на порядки и возникает такая «буря», что подавить ее возможно уже только в условиях интенсивного отделения или как минимум в присутствии специализированной бригады. Лекарствами я запасся, правдами и неправдами выпрашивал, менялся, ну и стырил пару-тройку ампул. Каюсь! Только вот лекарствами тут всего не решишь, организм не отвечает на фармакологию и все! А давление все растет… Звоню на Станцию и, не выпуская из поля зрения пациентку, прошу приехать на консультацию доктора Смирнову. На Станции знают, что если веселым тоном зову доктора Смирнову (специализированная кардиобригада), то «песец» уже не просто подкрался, но весело улыбается прям в лицо…

Услышал то, чего боялся услышать.

– Дим, все в разъезде. Крутись! Поставим на приоритет, предупредим водителя по рации, но когда приедут – не знаем. Сильно худо?

– Ага, полный зоопарк пушнины…

– Ясно. Удержи до «шоков», всех предупредим.

– И на том спасибо!