"Зэ" в кубе (СИ)

Воодушевлённый победой, он вернулся домой так же, как и уходил пятьдесят минут назад – через портал. Старые страхи отступили, пусть и на время. Юноша блаженно потянулся, прогибаясь в гибком позвоночнике. Комнату, чья аскетичная обстановка ограничивалась узкой койкой, рабочим столом и минимумом спортивных тренажёров, заливало яркое солнце, и от этого тело переполняла энергия. Молодая, ещё только осознающая себя сила бурлила в нём, требовала движения, а недавняя победа наполняла ликованием. Крутнувшись на левой пятке, он подскочил к голограмме бокс-имитатора и нанёс несколько резких сильных ударов. Пара из них пришлась по болевым точкам, о чём сигнализировал зуммер, сыгравший начальные аккорды гимна Агнира «Мы – победители». Голографический соперник мгновенно отреагировал, но юноша ловко увернулся и рассмеялся, радуясь всему и сразу: солнечному дню, уже наступившей свободе, силе и ловкости, скорому вкусному завтраку. Всё сильнее пахло оладьями и какао – и желудок незамедлительно забурчал, заявляя о своих правах. Кир снова рассмеялся, уже безо всякой причины, и, поддёрнув спортивные шорты, сделал шаг в направлении столовой. И в следующее же мгновение вышагнул из стены, ощутив под босыми ступнями пружинистую молодую травку – очередное дизайнерское новшество Шав. Кроме травы, в столовой появилось цветущее дерево, растущее прямиком из стены, которая выходила окнами в сад. Кажется, Шав ещё и помещение ухитрилась раздвинуть – иначе как объяснить это ощущение бескрайнего синего простора с медленно плывущими по нему барашками облаков?

Столовая, объединённая с просторной кухней, была в полной власти Шав, и отец закрывал глаза на все её эксперименты – до тех пор, пока энергетический кошелёк семьи не начинал истощаться подозрительно быстро. Впрочем, такое на памяти Кира случилось лишь однажды, Шав ухитрялась ворожить исключительно на собственных резервах.

Она накрывала на стол и нисколько не удивилась его внезапному появлению. Как обычно, радушно улыбнулась:

– Ну как тебе, милый?

– О, классно ты придумала! Пикник на природе мне нравится намного больше недавнего погружения в океан, кишащий акулами! – Кир споро принялся помогать с сервировкой.

Шав слегка нахмурилась и проговорила:

– Дорогой, это ни к чему, я сама прекрасно справлюсь, отдохни, ты же только с учёбы. – И вслед за этим добавила, понизив голос до шепота: – Если отец узнает, нам с тобой обоим влетит, сам же знаешь.

– Знаю. Но он ещё не вернулся, поэтому давай пить какао и есть твои потрясающие оладьи. А потом ты мне кое-что расскажешь, хорошо? У меня сегодня обучающий блок был очень интересный, но до того странный, я почти ничего не понял, хотя анализатор выдал, что материал усвоен. Даже на вопрос не смог ответить, представь?

Шав обеспокоенно глянула на него:

– В самом деле странно. Совсем на тебя не похоже. Как ты себя чувствуешь, не приболел? – Узкая её ладонь, приложенная ко лбу, приятно холодила кожу. – Да нет, лоб не горячий. Устал, возможно. Ты много занимаешься, дорогой, нужны перерывы. Экзамены экзаменами, а нервное истощение нам совсем ни к чему. Пей какао, я корицы добавила, как ты любишь.

Кир сделал глубокий глоток и с наслаждением зажмурился:

– Ох-х, вкуснятина! – Откусив увесистый кусок оладьи, замычал ещё громче: – Мм! Шав, ты самая чудесная! Обожаю твою готовку!

– Ешь-ешь, пока не остыло, не отвлекайся! – проявила строгость Шав, но по лёгкой улыбке было понятно, как ей приятна его похвала. Кира дважды просить не пришлось: в один присест уплёл тарелку оладий, запив их двумя чашками ароматного какао.

– Ещё добавки? – Шав лукаво улыбалась, выражая довольство.

– Нее-е! – отрицательно замотал головой Кир, с вожделением провожая глазами уплывающее на плиту блюдо с оладьями. – И так щас лопну. Жаль, что у меня желудок не как у коровы, я бы мог про запас есть!

– Кир, ну что ты болтаешь? Шестнадцать лет, а всё ещё ребёнок, – принялась было воспитывать Шав, однако, долго не выдержав менторского тона, звонко рассмеялась – в комнате словно серебряные колокольчики зазвенели.

–Так о чём ты спросить хотел? – она уселась напротив, уютно устроив лицо между изящных ладоней. Кир в который раз залюбовался: чёрные дуги бровей, аккуратный нос, поднятые к вискам большие тёмно-синие глаза, красиво очерченные полные губы. И улыбка, улыбка...

– Шав, ты такая красивая! – выпалил Кир и едва не задохнулся от странного чувства, внезапно заполнившего его. Что-то менялось, он больше не мог любоваться ею с чистым восторгом, ещё недавно заряжавшим его радостью на целый день. Тёмная тоска на миг сжала его в тугом кольце – но Шав, словно почувствовав, провела рукой по его волосам, и наваждение исчезло.

– Спасибо, мой мальчик. Я тоже тебя люблю. Но давай мы обсудим то, что ты хотел, скоро отец вернётся, станет не до того.

– Ах да! Шав, а что ты знаешь о семенах?

– Хм. О семенах я много знаю, тебе ведь известно, кто у нас занимается садом. Что именно тебя интересует?