Зейнсвилл

Выскользнув из туннеля, каноэ Чистотца остановилось у каменного причала. Юла куда-то исчез. Горели факелы. На внутреннем островке через протоку футов в десять шириной крутилась карусель, поблескивая в золотисто-зеленом тумане, который поднимался с воды. Фонарики на ней сливались в золотую змею, кусающую собственный хвост, а в овальных медальонах на куполе мелькали эротические картинки кричащими красками Гогена и Руссо.

На кружащейся платформе гарцевали животные, словно бы сотканные из влажного света: черные лошади, белые тигры, изящные единороги, огромные петухи, обезумевшие сфинксы, лебеди, верблюды, козлы, быки, олени, черепахи и зайцы. Верхом на каждом сидело по голой женщине. Тут были представительницы всех народов и рас, реальные, но как будто погруженные в транс. Животные поднимались и опускались на золотых опорах, снова и снова проносились мимо церемониальным циклоном. Движение загипнотизировало Чистотца. А в центре карусели, голый среди монстров и механизмов, стоял Юла.

Чистотец сбежал. Назад на причал, назад в каноэ, назад к свету!

Спрыгнув с лодки, он бросился на Срединный путь, лавируя между механическими солдатами и заводными хористками, оттуда — в зев шахты. Наверху спустились сумерки, стены Каньона светились, музыка и лязг аттракционов понемногу стихали. Чистотец был уверен, что возвращается точно по собственным следам, но вместо свалки трейлеров оказался в лесу каменных столпов: то ли термитников, то ли статуй людей. Их лица были гротескными, но выстроились они так, будто создали живую баррикаду. Чистотец осторожно протиснулся между ними. Слева бежала по камням речушка. В отдалении он увидел небольшое селение с типи и бункерами из песчаника. В одном типи светился огонек, между жилищами горели костры и сновали тени. Чистотец решил осторожно подобраться поближе, крадясь в тени скалы и перебегая от валуна к валуну, которыми было усеяно ложе реки. Вблизи он увидел, что жители селения изуродованы, похожи на жертв облучения радиацией и передвигаются на миниатюрных внедорожных креслах-каталках. Некоторые ползали в песке, как черви. Было тут еще одно создание, которое ходило самостоятельно, но оказалось мутантом, составленным из частей от разных существ. Чистотец порадовался, что не может его разглядеть. Он бежал той же дорогой, какой пришел.

Но и на сей раз не смог найти свалки, через которую сюда попал, зато впереди увидел огни: гостиница «Красное облако» сверкала как новогодняя елка. Еще он увидел Джейн Стихийное Бедствие, гигантского ленивца. И вдруг понял, что, невзирая на массивность, по поведению и жестам, перед ним — маленькая девочка. Это она за ним следила? Сейчас трудно было сказать наверняка, потому что сгущались сумерки, но, по всей очевидности, она играла возле той части скалы, которая отливала странным светом — отличным от люминесцентного мха, который он видел раньше. Она издавала странные звуки и буквально подрагивала от возбуждения — а потом вдруг сделала кое-что неожиданное. Она исчезла. Во всяком случае, отчасти. Она высунулась из скалы, извиваясь, еще более неугомонная, чем раньше, а потом сунула что-то внутрь, и стена камня словно бы проглотила этот предмет. Ленивец сделала несколько танцующих шагов назад, потопталась и поплелась назад в город. Несколько секунд спустя Чистотец последовал за ней. На ступеньках гостиницы он услышал горестное позвякивание, а когда подошел к конторе шерифа, звук стал только громче.

Глава 11 Сущности

Шериф не сумел скрыть облечения, что это Чистотец нашел его запертого в тюрьме, хотя не спешил объяснить, как там оказался, только сказал, что, проснувшись, увидел, как Юла исчезает в гробу в конторе гробовщика. Когда же он пошел на разведку, то услышал «охрененные звуки» с другого конца города, а отправившись посмотреть, наткнулся на контору местного шерифа, которая, как он с удивлением обнаружил, выглядит в точности как в «Стар-Сити». Одно потянуло за собой другое. А потом он не смог выбраться.

Чистотца его рассказ удивил, поскольку дверь в камеру открылась от одного его прикосновения, а ведь Шериф утверждал, что она была надежно заперта. Отложив на время эту загадку, Чистотец повел старого актера назад в отель, и по дороге оба умолчали о том, что каждый узнал сам по себе.

Мэгги отмокала в ванне, еще две ванны, от которых поднимался пар, ждали их самих, равно как и записка от Юлы с приглашением на обед, чистые белые балахоны с эмблемой пылающей тачки на груди и мокасины из оленьей кожи — под размер каждому. Чистотца порадовало, что у балахонов есть карманы: ему не хотелось расставаться с шариком из слоновой кости.

К тому времени, когда они оделись, за окном окончательно стемнело, и на улицах зажгись антикварные фонари. Несколько раз ударил колокол церкви, и прибыла карета, которая привезла на концерт Йо-Йо. На сей раз на козлах сидел хариджан, одетый как ливрейный лакей викторианских времен.