Зейтун

— Ну пожалуйста! — взорвалась Кейти. — Хоть на минуту оставьте меня в покое! Дайте подумать!

Она уже не могла сдерживаться. Слезы застилали глаза, мешая смотреть на дорогу, линии разметки расплывались. Кейти поняла, что еще чуть-чуть, и она куда-нибудь врежется. Съехала на обочину. Уткнулась головой в руль. Ослепшая от слез, прижалась лбом к рулю, вытирая нос тыльной стороной ладони.

— Мамочка, что случилось?

Мимо проносились машины.

Через несколько минут Кейти успокоилась настолько, что смогла доехать до специально отведенной для отдыха автомобилистов площадки. Оттуда она позвонила Юко.

— Не смей ехать, стой, где стоишь, — приказала Юко.

План действий был разработан за двадцать минут. Кейти придется подождать, пока Ахмад, муж Юко, не найдет подходящий билет на самолет. Ей с детьми только нужно будет доехать до Хьюстона. Там Юко устроит их переночевать у своих друзей. Ахмад вылетит в Хьюстон не откладывая, утром посадит все семейство в «хонду» и сам отвезет их в Финикс.

— Ты уверена, что это правильно? — спросила Кейти.

— Я — твоя сестра. А ты — моя. У меня нет больше родных… — ответила Юко. В тот год ушла из жизни ее мать; смерть Камеко стала невосполнимой утратой для нее и для Кейти.

От этих слов Кейти расплакалась и плакала всю дорогу.

В то утро Зейтун проснулся в десятом часу; выспаться ему не удалось — всю ночь выли собаки. Он решил сегодня их отыскать.

Помолившись, он сел в каноэ и пересек залитый водой газон. Собаки лаяли совсем близко. На улице Зейтун повернул налево, на Дарт-стрит, и, проплыв всего ничего, нашел то, что искал.

Этот дом Зейтун хорошо знал. Он приблизился — отчаянный лай раздавался откуда-то изнутри. Первый этаж затоплен, собаки — видимо, их две — застряли на втором, решил Зейтун. Рядом с домом росло раскидистое дерево. Зейтун подплыл к нему, привязал каноэ и полез по ветвям наверх и заглянул в окна второго этажа. Собак он не увидел, но слышал; они явно были в доме и почувствовали его приближение. От дерева до окна было футов десять — далеко, не допрыгнуть. Но тут ему на глаза попалась плавающая сбоку от дома толстая доска в фут шириной и футов шестнадцати длиной. Он спустился в каноэ, подгреб к доске, подтащил ее к дому и прислонил одним концом к дереву. Снова взобрался наверх, подтянул доску и положил одним концом на сук, другим — на крышу дома. Получился узенький мостик приблизительно в шестнадцати футах от земли и восьми — от поверхности воды.

Этот доморощенный мостик не сильно отличался от подмостей, которыми он привык пользоваться на работе. Наступив на доску одной ногой и проверив ее на прочность, Зейтун перебрался на крышу.

Свесившись с края крыши, он открыл окно и нырнул внутрь. Это оказалась спальня. Собаки лаяли все громче, все истеричнее. Пройдя по коридору второго этажа, он, наконец, их увидел: две собаки, черный лабрадор и собачонка поменьше, неопределенной породы; обе в клетке. Без еды, без питья. Они вполне могли его цапнуть, но Зейтун без колебаний открыл клетку, выпуская их на волю. Лабрадор пулей пролетел мимо него и выскочил в коридор; маленькая забилась в угол клетки. Зейтун отступил, освобождая проход, но собачонка не сдвинулась с места.

Лабрадору бежать было некуда. Он рванул на лестницу, но, увидев, что вода подступает ко второму этажу, вернулся к Зейтуну, в голове которого созрел некий план.

— Ждите меня здесь, — велел он собакам.

Вернувшись по доске на дерево, Зейтун спустился в каноэ и поплыл к себе домой. Там он взобрался на крышу, протиснулся в окно и спустился по лестнице на несколько ступенек, еще не залитых водой. Зная, что Кейти любит забивать морозильную камеру мясом и овощами, он, наклонившись, дотянулся до камеры, выдернул оттуда два стейка и быстро захлопнул крышку — холод был на вес золота. Прихватив две пластиковые бутылки с водой, вернулся на крышу, бросил стейки и бутылки в каноэ и последовал за ними. И поплыл обратно к собакам.

Они снова почуяли его приближение. На этот раз обе ждали у окна: Зейтун увидел их макушки. Унюхав, пусть и замороженное, мясо, собаки оглушительно залаяли и завиляли хвостами. Зейтун налил им в миски воды, и они немедленно принялись лакать. Покончив с водой, набросились на мясо и терзали его, пока оно не поддалось, чуть-чуть оттаяв. Зейтун, уставший, но очень довольный, несколько минут за ними наблюдал и вдруг опять услышал лай. Где-то еще есть собаки, а у него полная морозилка еды! И он вернулся домой за мясом.

Набив каноэ стейками, Зейтун отправился на поиски других брошенных хозяевами животных. Едва отплыв от своего дома, услышал отдаленный, но довольно отчетливый лай. Похоже, в той же стороне, где он нашел первых двух собак.

И Зейтун поплыл туда, гадая, не осталась ли в доме третья? Привязав каноэ к дереву и захватив пару стейков, он полез наверх. Добравшись до середины дерева, поглядел на соседний дом, слева. Там, за стеклом прыгали еще две собаки.

Зейтун перекинул доску с крыши первого дома на крышу соседнего. При виде человека собаки запрыгали на месте, лая как оглашенные.