Зелень. Трава. Благодать.

Недовольно качая головой, он удаляется, по дороге пихая конверты с письмами в почтовые ящики, доходит так до конца квартала и проскальзывает к миссис Куни, которая уже держит для него дверь наготове. Миссис Джеймс кидает пакет с какашками на грудь поверженному Бобби Джеймсу и возвращается в дом. Но он даже не успевает сбросить с себя пакет и подняться, как она снова выглядывает из двери.

— Роберт, тебя к телефону. Думаю, это Марджи Мерфи из соседнего дома, — говорит она, указывая на Марджи, которая сидит у себя на веранде в трех футах от нее с прижатой к уху телефонной трубкой и гоняет во рту жвачку. Джеймси с залихватской улыбкой продолжает лежать на газоне с пакетом какашек на груди.

— Вынеси телефон сюда, пожалуйста, я здесь отвечу. Вот видишь, что я тебе говорил насчет девчонок, Тухи?

— Быстрей давай, — говорю я. — Не забудь: нам еще с тобой в ювелирный идти, придурок.

— Кто придурок? Пять минут. Смотри, Генри, вон твоя невеста, — говорит Бобби, показывая пальцем на Грейс, которая только что вышла к себе на веранду. — Иди хоть «привет» ей скажи, что ли.

С этими словами он бросает пакет в мусорную корзину, затем берет у мамаши телефон, чтобы пошептать всякую сладкую чушь на ушко девушке, живущей от него через стенку. А в это время в доме у него за спиной, равно как и в каком-нибудь таком же доме на улице Святого Патрика или ей подобной, полным ходом идут приготовления к свадьбе.

Грейс Макклейн вышла из дома, и на ней нет ничего, кроме просторной зеленой футболки «Иглз». Да славится имя Твое! Волосы в беспорядке, темные круги под глазами. Зевает. Закуривает сигарету и спускается по ступенькам к нам.

— Как дела, красавчик Хэнк Тухи? — здоровается она.

— Все отлично, Грейс Макклейн Великолепная, а у тебя как?

— Да тоже не жалуюсь. Миссис Джеймс что, и вправду отлупила Бобби Джеймса пакетом с собачьим дерьмом?

— Совершенно верно, — подтверждаю я, улыбаясь.

— Это еще что, — говорит она, — на прошлой неделе она ему о голову дыню разбила.

— Знаю, я тоже там был, — говорю я. — Выглядишь просто потрясающе.

— Да брось ты, я же только что встала, — говорит она. — Хотя, с другой стороны, хули с двинутым спорить?

— Точно.

И мы с ней широко улыбаемся со счастливым сознанием того, что вот сейчас стоим и просто колемся друг над дружкой, всего каких-то полдня спустя после поцелуя при луне.

— Хэнк, что с тобой стряслось вчера после драки? — спрашивает она.

— Домой пошел, — отвечаю я.

— Значит, до приезда копов с лавки все-таки слез?

— He-а, так и стоял как вкопанный, пока копы и «скорые» не приехали.

— «Скорые»? Сразу несколько? А ты этих, из Фиштауна, потом не видел?

— Давай не будем сейчас про эту фигню, — вроде как испуганно говорю я.

— О’кей, нет — так нет, — говорит она, и ее глаза сразу теплеют.

— А до того разве не здорово было? — спрашиваю я у нее.

В ответ она ухмыляется и выпускает дым.

— Да, здорово в «Свободу» поиграли.

— А как насчет того, что было в промежутке между «Свободой» и спортплощадкой?

— Ты про баскетбол?

— Да нет, про то, как мы сосались за баками, глупышка, — говорю я.

Гарри и Арчи протестующе вскрикивают Йоуи затыкают уши.

— Хэнк, какого хрена. Нельзя при друзьях поскромнее?

— Скромность тебе не идет, — говорю я.

— Да, ты прав, — соглашается Грейс, щелчком отправляя бычок в Гарри: тот с отвращением передергивает плечами. — Почему ты никогда мне не звонишь? — спрашивает она, кивая головой в сторону Джеймси и Марджи, которые общаются друг с дружкой по телефону, сидя на соседних верандах на расстоянии вытянутой руки.

— Да мне как-то привычней работать мальчиком по вызову, — объясняю я.

— По вызову, значит, — смеется Грейс. — Доктор Тухи. Медсестра О’Дрейн, медсестра Карран.

— Ты кого это медсестрой назвала, ты, психбольная? — возмущается Арчи в ответ.

— Я бы поработал медбратом. Они очень прилично зарабатывают. О господи, опять они за свое, — говорит Гарри, имея в виду Бобби и Марджи, которые сосутся, перегнувшись друг к другу через перила, не отнимая от уха телефонных трубок, покуда на верандах одновременно не появляются их матери. Миссис Мерфи затаскивает Марджи за ухо обратно в дом. А миссис Джеймс отбирает у Бобби телефон и пинками сгоняет его вниз по лестнице. Он возвращается к нам.

— Я буду звонить в службу защиты прав детей, — кричит он ей через плечо.

— Мне кажется или у тебя футболка воняет собачьим дерьмом? — спрашивает у него Грейс.

Мы все прыскаем со смеху, все, за исключением Бобби Джеймса.

— Ты свою понюхай, Макклейн, — говорит он. — Ого, Генри, по-моему, твой папаня в конце квартала что-то с кем-то не поделил.