Зеленая брама

Эта фамилия была мне знакома, да и лицо тоже. Прав­да, в народном музее Подвысокого на фотографии он в пехотинской гимнастерке с одной шпалой в петлице, лицо молодое, но очень суровое. Сейчас оно много старше и до­брее. Старый воин вышел в отставку.

   —  Отдыхаете?

   —  Какой там отдых! Работы куда больше, чем на службе. Товарищи избрали председателем Совета ветера­нов восьмидесятой дивизии.

   —  А в морской форме почему?

   —  Надел ее, когда служил в Севастополе, в береговой артиллерии.

80-я стрелковая ордена Ленина имени Пролетариата Донбасса дивизия отличилась еще в приграничных боях, сражалась в Зеленой браме.

Петр Репин рассказал мне о мужестве командиров — коммунистов Н. Завьялова и И. Долгова, впоследствии удостоенных звания Героя Советского Союза, об артил­леристах, ставших пехотой.

Отряду, ядро которого составили эти артиллери­сты 80-й дивизии, удалось выйти из окружения. Отряд прошел с боями на юг, а затем повернул на восток и вы­шел к Днепропетровску. Было бы утешительно предста­вить, что он в полном составе проделал путь из Зеленой брамы до Днепропетровска. Нет, это не так. Потери отряда были велики. Но, теряя людей, он все время пополнялся, потому и вышел из окружения численно примерно таким же, каким начал прорыв. Немало тяжелораненых пришлось оставить в попутных селах. После поправки они пробивались через фронт мелкими группами и в одиночку. А кому не удалось пробиться, подались в подпольщики и пар­тизаны. Сейчас выявляются все новые имена и факты. В городе Немирове Винницкой области бесстрашно дей­ствовал, был схвачен и казнен фашистами лейтенант из 80-й Анатолий Буко. (В 1984 году одна из улиц города названа его именем.) Собственно, почти весь немировский партизанский отряд можно считать подразделением 80-й стрелковой дивизии.

Было бы наивно думать, что в той округе войсковые части превратились в партизанские отряды. Основу парти­занского движения здесь, как и повсюду, составляли мест­ные жители. Руководство этим народным движением осуще­ствлялось партийными органами или их представителями, специально оставленными на оккупированной территории.

И все же роль «окруженцев», их удельный вес в пар­тизанском движении значительны.

Сколько военнослужащих из 6-й и 12-й армий вли­лось в партизанские отряды, счесть едва ли возможно. А вот перешедшие линию фронта сочтены. Оперсводка штаба Южного фронта номер 098 свидетельствует: с пер­вого по восьмое августа вышло из окружения более один­надцати тысяч человек.

Я не располагаю обобщенными данными по Юго-За­падному фронту, но твердо знаю, что некоторые из моих товарищей по 6-й армии добрались до Киева и участвовали непосредственно в его обороне.

Многие (в том числе и я), перейдя Днепр, на террито­рии Полтавской области вновь оказались в окружении, очень тяжелом. Лишь осенью 1941 года мне посчастливи­лось перейти линию фронта в районе Купянска. Такими же счастливцами на этом направлении оказались в тот день еще человек семьдесят. Частично из правобережного ок­ружения, частично из нового — левобережного.

Выходили здесь ежедневно на участках разных диви­зий. Где больше, где меньше. Выходили отрядами и мелки­ми группами, пробирались и по одному.

Читатель вправе спросить: если пробились штыком и гранатой тысячи, значит, не таким уж плотным было окру­жение, можно было пробиться?

Ответ мой будет краток и печален: можно, конечно, но только ценою великих жертв. Пробились мы потому, что дравшиеся рядом с нами до последней капли крови рядо­вые бойцы, командиры и комиссары легли там костьми, прокладывая путь товарищам.

У каждого человека своя судьба, и далеко не всегда на войне он сам может распорядиться ею.

Слава пробившимся.

Слава пробивавшимся...

Три красноармейца

Я получил письмо без обратного адреса, но по штем­пелю отправки нетрудно было определить, что послано оно из знакомого мне села Кировоградской области, распо­ложенного на правом берегу реки Синюхи.

Незнакомый человек очень аккуратным, что называется, школьным почерком описывал свое участие в военных событиях далекого августа. На самом письме была и подпись: красноармеец (дальше следовали имя, фамилия).

Все-таки странно: уже давно исчезло из обихода зва­ние красноармеец. Говорят: солдат, говорят: боец, гово­рят: рядовой. Иногда называют себя по принадлежности к роду войск; стрелок или десантник, танкист или сапер. Может быть, еще как-нибудь назовутся, но только не красноармейцем — это слишком далекое прошлое.

Привожу письмо полностью: