Зелёная Юность

Тем больше ей рабом служи.

Тогда мечту возможно взять

Как с полки новую вещицу,

И позже нежно вспоминать

Из жизни яркую страницу.

«К завершению года»

Новогодний воздух, белый снегопад.

Каждый этой ночи бесконечно рад.

Тёплые фонарики, огоньки гирлянд,

Ночь, когда куранты по стране гремят.

Волшебством пропитан темный небосвод,

И бразды правления отдаёт свой год

Новому отрезку жизни и чудес,

Словно путник дальний, проходящий лес.

«Я чувствую себя мертвецом»

Я чувствую себя мертвецом,

Мои чувства давно разложились:

Мечты живут под крыльцом,

Ведь в домах они не прижились.

Я давно не чувствовал боли.

Как и счастье, с которым взрослел,

С которым встречал красны зори

И с которым рассветы воспел.

Ведь меня учили душою:

Любить, мечтать и дружить.

А теперь следить за судьбою,

Да зарплату повыше срубить.

Пропала дружба и братство,

Теперь наша жизнь Колизей -

Хочешь, не хочешь – сражайся,

Если есть слабый – убей!

«Оборванец»

Через год попадётся на улице

Ничем неприметливый тип,

И дождь дробь дербаня по лужице

Констатирует факт, что он влип.

Не за что не поверишь в истории,

Где он горы хотел штурмовать,

А после в своей акватории

На фрегате ром попивать.

Не за что не поверишь словам,

Что за ним грозная слава

Бывших дней, что идут по стопам

Ему стала, словно расправа.

Он не смотрит в следующий день.

Его жизнь оборвалась вчера.

Только темная, склизкая тень

Коротает с ним вечера.

Что же стало с Геракловым духом?

Где же пламя троянских сынов?

Бывшей славы ни духом, ни слухом,

Только горькая память отцов.

Он погиб среди улиц высотных,

Там где разум остался во тьме.

Нет уж тех дней беззаботных,

Что будили запал в пелене.

Он погиб. Мозг запрятал в ранец,

Только душу оставил в мешках.

Но для всех он – оборванец,

Что застрял в страничных веках.

Его перемелет сквозь время,

Что забудет его как песок.

Новый день, ногу всунувши в стремя,

Вдаль полетом кинет бросок.

Ничего, ни первый – последний.

Оборванцы теперь дефицит.

Его слог как будто столетний

Теперь ветром по крышам шумит,

Но проблема совсем не об этом:

Лучше жить черным котом,

Чем поутру, пред темным рассветом,

Не знать ничего про потом.

«Небесный цвет в конце тоннеля»

Небесный свет в конце тоннеля

Как будто звёздочка в воде,

Ты лучик мне в седой метели,

Синица в крохотном окне.

Готов тебе отдать я душу,

Готов продать свое нутро,

И мыслей рой вперёд обрушу,

Чтоб все с тобою было хорошо.

А засыпая, только вижу

Твои красивые глаза.

В них окунувшись, я услышу

Мечты твои про чудеса.

Но нету места мне в той жизни,

В которой ты привыкла жить.

Дал клятву я служить Отчизне,

Её теперь мне надо чтить.

«Миллионы ярких огней»

Миллионы ярких огней,

Замызганный, грязный квартал.

Тусклый свет фонарей,

Город – мой ареал.

Я мирно стою и молчу,

Небосвод говорит за меня.

Мельком улыбнусь Москвичу,

Вспомню украдкой тебя.

Пойду вдоль знакомых домов,

Костылей неба хромого,

Не вспомню их адресов,

Не вспомню чего-то другого.

Я буду улиткой ползти

По улицам, мимо вокзала,

Который быстро пройти,

Моя судьба приказала.

Может быть, это не верно,

Что дома сдавили сознание,

Только теперь достоверно

Я чувствую бренность создания.

А ведь это все пустота,

Это потребности рода людского.

Только мне родней красота,

Спокойствие мира былого.

«Одиночество»

В ночном свете, под гул фонарей

Одиночество тяжко гуляет.

Покурит над урной, у старых дверей,

А после куда-то сбегает:

Под светом луны на белом снежке

Нет ни следа, ни малой тропинки,

Пропадает оно, нет на летнем пушке,

Утекает с подтаявшей льдинки.

Одиночество, что же ты медлишь?

Пропади, как терялось всегда,

Может, где-то в сторонке подремлешь

Или схлынешь как с гуся вода?

Нет, компаний я не чуждаюсь,

Экстраверт до мозга костей,

Но с тобой за себя не ручаюсь,

Отпусти до старых друзей!

Мы с тобой, может, как-то сойдёмся,

Хотя лучше, просто пиши

Телеграммы, в письмах найдется,

Что так чуждо для этой души.

Хлопни дверью, собрав всю одежду,

Когда к маме поедешь пожить,

И убей в себе эту "надежду",

Что до гроба со мной будешь жить.

«Амулет»

На шее тяжкой скалой

Висит мой амулет.

И смерть костлявой рукой

Ласкает грудины корсет.

Старуха, что же ты медлишь?

Играешь жизнью-свечой,

Пламя души тайно треплешь,

Танцуя мазурку с судьбой.

Мой амулет греет нежно,

Хранит души огонёк,

Обжигая старуху небрежно

О крохотный мой уголёк.

Так храни меня амулет,

Чтоб взрослел, старел или рос.

Ну а я достану кисет,

Утопившись в дым папирос.

На шее тяжкой скалой

Висит мой амулет:

Амулет от напасти чужой,

Амулет от тысячи бед.

«Звёзды такие далёкие»

Звёзды, такие далёкие

Смотрят на нас с высоты.

Но они порой одинокие

И не любят людской суеты.

На звёзды смотрят глазами,

В которых сотни надежд.

И люди встречаясь с друзьями,

Ждут звездный мятеж.

Но когда звезда погибает,

О ней не вспомнит никто.

Ведь она в сердцах увядает

Как ветер, упёршись в окно.

И только призрачным взглядом

Мы видим их через время.

Как жаль, что звёзд нет рядом -

Для нас это счастье и бремя.

«Как первый ландыш из-под снега»

Как первый ландыш из-под снега

И пенье первых соловьёв,

Была так девственна как нега,