Зелёная Миля (Green Mile)

Когда Дин заканчивал рассказ, появился старый Тут-Тут со своей красной тележкой с закусками, на которой от руки были написаны библейские изречения («Господь будет судить народ свой», «Я взыщу и вашу кровь, в которой жизнь ваша», а также другие подобные ободряющие сентенции), и продал нам бутерброды и ситро.

Дин искал мелочь в кармане, говоря, что больше не увидит Вилли-Парохода, что этот проклятый Перси Уэтмор напугал его до смерти, когда вдруг Тут-Тут спросил: «Что это там, ребята?».

Мы посмотрели и увидели мышонка собственной персоной, семенящего по центру Зеленой Мили. Он прошел немного, остановился, огляделся вокруг черными бусинками глаз и отправился дальше.

– Эй, мышь! – сказал Вождь, и мышонок, задержавшись, посмотрел на него, шевеля усиками.

Честное слово, похоже, это ничтожное создание понимало, что его зовут.

– Ты что, духовный хранитель? – Биттербак бросил мышонку кусочек сыра, оставшийся от ужина. Он упал прямо перед мордочкой Вилли-Парохода, но тот, даже не взглянув на него, продолжал свой путь по Зеленой Миле, заглядывая в пустые камеры.

– Босс Эджкум! – позвал Президент. – Ты думаешь, этот шельмец знает, что Уэтмора нет? По-моему, знает, клянусь Богом!

Я тоже так думал... но мне не хотелось говорить об этом вслух.

В коридор вышел Харри, как обычно подтягивая брюки после нескольких минут отдыха в сортире, и остановился, открыв рот. Тут-Тут тоже уставился на мышь, улыбка некрасиво скривила нижнюю часть его дряблого лица с беззубым ртом.

Мышь остановилась на своем обычном уже месте, обвив хвостиком лапки, и уставилась на нас. И опять я вспомнил картинки, где судьи выносили приговор беззащитным заключенным... впрочем, видел ли кто хоть когда-нибудь заключенного столь маленького и столь бесстрашного, как этот? Конечно, он был не совсем заключенным, он мог приходить и уходить когда вздумается. Но эта мысль не покидала меня, и снова я представил, что мы все будем такими маленькими перед Божьим Судом, когда жизнь окончится, но мало кто из нас сможет смотреть так смело.

– Клянусь вам, – сказал старик Тут-Тут, – он видит, словно Замороженный Билли (Billy-Be-Frigged).

– Ты еще ничего не видел, Тут, – ухмыльнулся Харри. – Смотри.

Он залез в карман и вытащил кусочек сушеного ко-ричневого яблока, завернутого в вощеную бумагу. Отло-мив кусочек, бросил на пол. Я подумал, что сухой и твердый кусочек отскочит, отлетит в сторону, но мышо-нок вытянул лапку и небрежно, как человек, гоняющий мух, чтобы убить время, сбил кусочек на пол. Мы все громко засмеялись в восхищении, такой взрыв мог бы спугнуть мышонка, но он даже не шевельнулся. Взяв ку-сочек сушеного яблока лапками, он лизнул его пару раз, потом уронил и снова посмотрел на нас, словно говоря:

«Что ж, неплохо, а что еще есть?».

Тут-Тут открыл свою тележку, достал бутерброд, развернул и оторвал кусочек мяса.

– Не беспокойся, – остановил его Дин.

– Что ты хочешь сказать? – спросил Тут-Тут. – Неужели живая мышь пропустит мясо, если его можно взять? Ты с ума сошел!

Но я знал, что Дин прав, и видел по лицу Харри, что он тоже знает. Дежурили временные и постоянные надзиратели. Похоже, мышь понимала разницу. Неверо-ятно, но факт.

Старый Тут-Тут бросил кусочек мяса вниз, и, конечно же, мышонок не притронулся к нему, только понюхал и отодвинулся.

– Чтоб я пропал, – обиженно произнес старый Тут-Тут.

Я протянул руку:

– Дай мне.

– Что? Тот же бутерброд?

– Тот же самый. Я заплачу.

Тут-Тут протянул мне его. Я поднял верхний кусок хлеба, оторвал еще кусочек мяса и бросил его через стол. Мышонок тут же подошел, поднял мясо лапками и стал есть. Мясо исчезло в одно мгновение.

– Чтоб я сдох! – закричал Тут-Тут. – Дьявол! Дай-ка я!

Он выхватил назад бутерброд, оторвал гораздо больший кусок мяса – не кусочек, а шматок – и уронил его так близко от мышонка, что Вилли-Пароход чуть не надел его вместо шляпы. Он снова отошел, принюхался (уверен, что ни одной мыши не удавалось заполучить такой лакомый кусочек во время Депрес-сии – во всяком случае, в нашем штате), а потом посмотрел вверх на нас.

– Ну, давай, ешь! – сказал Тут-Тут еще более обиженно. – Что с тобой?

Дин взял бутерброд и бросил кусочек мяса – теперь это уже стало походить на странную служебную процедуру. Мышонок взял его сразу и заглотнул. Потом повернулся и ушел по коридору в сторону смирительной комнаты, задерживаясь по дороге, чтобы заглянуть в пару пустых камер и проверить, что там в третьей. Опять мне в голову пришло, что он ищет кого-то, и на сей раз я прогнал эту мысль не так скоро.

– Я не буду об этом рассказывать, – произнес Харри. И было не понятно, шутит он или нет.

– Во-первых, это никому не интересно, а во-вторых, никто и не поверит.

– Он ест только из ваших рук, – изумился Тут-Тут. Он недоверчиво покачал головой, потом с трудом наклонился, поднял то, что отвергла мышь, сунул в свой беззубый рот и начался длительный процесс перетирания. – А почему?

– У меня есть лучше вопрос, – сказал Харри. – Откуда он узнал, что Перси нет?

– Это простое совпадение, – ответил я. – Случай-ность, что мышонок появился сегодня.