Как здесь много людей – или я интроверт,
Я забыла язык, я явилась извне,
Я полжизни жила на щербатой луне.
Я так долго не слышала голоса звон,
А теперь я на сцене держу микрофон,
Еле слышный delay добавляет объём,
Это песня о том, что мы все не умрём.
Отпустите свой страх, оторвитесь наверх,
На безлюдной луне места хватит на всех,
По бесплотному замку для каждой души
Вы найдёте легко в бесконечной тиши.
Это всё – рок-н-ролл бестелесной страны,
Я упала с луны, где слова не даны,
А теперь я пою, и ментальный посыл
Воскрешает людей из телесных могил.
Не держите себя, отпустите свой страх,
Это скоро сгниёт и останется прах,
Оторвитесь наверх, море Ясности ждёт,
Открывая желающим лунный курорт.
Где-то пенится море густых Облаков
И снуют катера через озеро Снов,
Я на сцене стою и кажусь вам немой,
Я свалилась с луны и зову вас домой.
Синхронизация
Шарами рыжего уюта
Горят фонарные столбы,
Что так похожи почему-то
На ленинградские грибы,
А я сижу у края пруда,
Дыша полуночной Москвой,
Мне предстоит большое чудо —
Синхронизация с тобой.
Скользит над городом по рельсам
Ночное лёгкое метро,
И возвращаются повесы
С субботних пьянок и пиров,
А я не знаю их маршрутов,
Мне хорошо гулять одной,
Мне предстоит большое чудо —
Синхронизация с тобой.
Спустилась первая прохлада,
Но мне сегодня повезло,
Сияет сердце, как лампада,
И мне от этого тепло,
И я сижу, как юный Будда,
Любуюсь полною луной,
Мне предстоит большое чудо —
Синхронизация с тобой.
Если не врёт календарь,
За окном – сентябрь,
И скоро накатит хмурая осень.
Вот уже рыжий фонарь
Блоковских песен просит.
Вот уже чёрные кошки
Всё чаще перебегают дорогу,
Плавно, пронзительно, понемножку
К сердцу подкрадывается тревога.
Вот уже – сотни осенних сдвигов -
Трещин сознания первосортных,
В сумке теперь обитает книга -
"Солнце мёртвых".
Вот уже то, о чём говорить нельзя,
Но о чём постоянно пишется,
Отчуждение нарастает, друзья
Становятся бывшими.
И не склеить из прежних кусков
Новой дружбы, любви и света.
Демоны хитро глядят с холстов -
Я пишу их портреты.
Вот уже Питер стучится в дверь
И зовёт на сырые поляны.
Вот уже в душу стучится зверь -
Хочет свободы обетованной.
До весны на помощь никто не придёт,
Это ловушка, не так ли?
На столе недописанный натюрморт -
Яблоки пахнут стихами Тракля.
Сегодня первое сентября,
И возврата из осени нету,
Но я по-прежнему верю, что всё не зря,
И во мне остаётся лето.
Silentium
Стихи развороченных улиц
Мне снились, и падала мгла.
Потом я, конечно, проснулась,
Но записать не смогла.
Я краешком их зацепила,
Но дрогнула резко рука,
Внезапно почувствовав силу,
И рыбка слетела с крючка.
Не надо ходить в заповедник,
Навязчивый таксидермист,
Стихи превращаются в бредни,
Когда их наносят на лист.
Закрой свои бледные губы,
Молчи, если песня сладка,
Стихи превращаются в трупы,
Когда их снимают с крючка.
Я сижу как будто вечность в этом номере отеля,
Никого в лицо не знаю, не считаю дни недели.
За окошком – снег апрельский на пустом футбольном поле,
Вся страна лежит в разрухе, и на то Господня воля.
А в отеле – телевизор, сериалы, передачи,
К нам придёт на помощь Путин, и не может быть иначе.
Я сижу в своей ячейке и втыкаю в телеящик,
Заменяя свежесть жизни на сюжет ненастоящий.
Ни засовов, ни решеток – я сижу здесь добровольно,
А могу пойти наружу и сказать "С меня довольно",
Но снаружи слишком тихо, все давно заснули дома,
И не хочется нарваться на случайных незнакомых.
Словно смерть вокруг гуляет вольным ветром в чистом поле,
Я на ключ закрыла дверцу, я готова ждать в неволе,
Но чем громче телевизор сны транслирует цветные,
Тем быстрей попутным ветром в пропасть катится Россия.
Растекаясь по улицам свежей осенней прохладой,
Я неслышно иду вдоль Фонтанки и Летнего сада,
Сквозь оранжевый свет фонарей и неровные блики,
Отражаясь во всём, становясь вездесуще-безликой.
Я – шаги по асфальту, и тело моё невесомо,
У меня в этом городе нет постоянного дома,
И поэтому странно носить постоянное имя,
Называться собой, различая границы с другими.
Это всё – о любви, что случается с первого взгляда,
Я давно влюблена в эти линии стройных фасадов,
И поэзию Блока, и спящее Марсово поле,
Это – та красота, что спасает от страха и боли.
Я теряю себя, потому что люблю безответно
И не жду ничего – мне достаточно этого света,
Мне достаточно быть здесь и чувствовать наше единство,
Растворяться внутри, ощущать его гостеприимство.
Я люблю этот город за то, что такими ночами
Мне достаточно быть, я совсем о тебе не скучаю,
И меня здесь практически нет – я всего лишь фигурка,
Безымянный ночной силуэт в тишине Петербурга.
Я напишу про запах спелых яблок,
Что падают в заброшенном саду,
И про ворон – бессовестных нахалок —
Они кричат, дерутся на лету.
Про то, как осень сеет отчужденье,
Роняя в души зёрна параной,
И про ночные тёмные виденья,
Что предлагают выход в мир иной.
Про холодок и сырость звёздной ночи,
Про то, как зябко сонному ежу,
И про грибы, растущие на кочках,
Но о любви, прости, не напишу.