Зеленая угроза

Он поискал взглядом своих компаньонов. Питер спал на переднем сиденье «Вольво». Он умел использовать для отдыха любой момент, что во все эпохи считалось одним из важнейших отличительных признаков старого солдата. Рэнди стояла рядом с маленьким черным «Пежо», припаркованным в дальнем конце поляны, и негромко разговаривала с Максом и другим агентом ЦРУ, которого звали Льюис. Этот молодой человек только что приехал из Парижа и привез новую гражданскую одежду, которая была необходима всем троим. Рэнди, несомненно, давала своим подчиненным указания насчет того, как ликвидировать снаряжение, оружие и старую одежду — все, что могло бы связать их с перестрелкой и взрывом на улице Виньи.

Никто не мог его услышать.

Смит вынул свой сотовый телефон с встроенным скремблером, тяжело вздохнул и набрал номер штаб-квартиры «Прикрытия-1».

Фред Клейн выслушал рапорт Смита о ночных событиях молча. А когда тот закончил, Клейн тоже тяжело вздохнул, помолчал еще немного и сказал:

— Вы прошли по тоненькой веревочке между бедствием и настоящей катастрофой, полковник, но, по-видимому, я должен сказать, что победителей не судят.

— Очень надеюсь на это, — без тени юмора отозвался Смит. — Иначе это выглядело бы чудовищной неблагодарностью.

— А вы уверены, что этот Абрантес сказал вам правду? — спросил Клейн. — Насчет связи между Лазарем и нанофагами? А что, если он всего лишь морочил вам голову, пытаясь увести на ложный след?

— Нет, все было честно, — уверенно заявил Джон. — Фред, этот парень умирал. Он воспринимал меня как свою любимую бабушку, сошедшую с небес, чтобы проводить его к Жемчужным вратам. Нет, Витор Абрантес говорил мне правду. Кем бы ни был этот Лазарь на самом деле, он тот самый сукин сын, который с самого начала стоял за всеми этими ужасными массовыми убийствами. К тому же он сумел всем пустить пыль в глаза, дергая из-за кулис за все веревочки, которыми приводилась в движение эта так называемая война между ЦРУ с ФБР и Движением.

Его собеседник снова надолго замолчал, а потом спросил:

— Но для чего, Джон?

— Лазарь сумел таким образом выиграть время, — пояснил Смит. — Время, чтобы провести эти свои... эксперименты. Проанализировать результаты. Внести изменения в конструкцию своих нанофагов, сделав их еще мощнее и смертоноснее. Чтобы разработать и испытать новые способы доставки их в выбранные районы. — Он сморщился, словно от боли: — Пока мы бегали тут кругами, Лазарь разработал, создал и испытал оружие, способное стереть с лица земли большую часть человеческой расы.

— Кушаса в Зимбабве, Теллеровский институт и теперь Ла-Курнёв, — подхватил Клейн. — Значит, все эти места были указаны в паспортах и других документах, которые отыскал Питер Хауэлл?

— Именно так.

— И вы думаете, что это оружие готово к использованию? — спокойным тоном спросил Клейн.

— Я в этом уверен, — ответил Смит. — У Лазаря просто не может быть никакой другой причины для того, чтобы уничтожать людей и оборудование, которое он использовал для контроля за своими экспериментами. Он избавляется от балласта, готовясь нанести удар.

— И что вы посоветуете?

— Немедленно отыскать Лазаря и что там у него есть — лаборатории или фабрики, на которых он производит свое дерьмо. Мы убьем его и захватим его запасы нанофагов, прежде чем он распылит их, устроив крупномасштабное нападение.

— Коротко и ясно, полковник, — сказал Клейн. — Но не очень тонко.

— А у вас есть идеи получше? — агрессивно спросил Смит.

Глава «Прикрытия-1» снова тяжело вздохнул — в который уже раз за время из разговора.

— Увы, нет. Главная хитрость будет состоять в том, чтобы найти Лазаря, прежде чем окажется слишком поздно. А с этим пока что не справилась ни одна из западных спецслужб, хотя бились больше года.

— Я думаю, что Абрантес рассказал мне почти все, что нам требуется, — возразил Смит. — Беда только в том, что по-испански я худо-бедно могу объясняться, а вот португальского, можно сказать, не знаю. Мне нужен точный перевод того, что он сказал, когда я спросил его, где сейчас находится Лазарь.

— Я смогу найти кого-нибудь, кто сможет нам помочь, — сказал Клейн. Его дыхание в телефоне вдруг смолкло, затем послышался негромкий щелчок, и Клейн снова заговорил: — Так, полковник, я подключил запись. Диктуйте.

— Диктую, — отозвался Смит. Сосредоточившись и стараясь тщательно воспроизводить произношение и ударения, которые делал умирающий, он повторил последние слова Витора Абрантеса: — Os Asores. О console do sol. Santa Maria.

— Готово. У вас есть еще что-нибудь?

— Да. — Смит снова нахмурился. — Абрантес сказал мне, что его застрелил человек, которого он назвал «один из Горациев». Если я не ошибаюсь, то я сталкивался уже с двумя из них в первый раз возле Теллеровского института и теперь здесь, в Париже. Мне хотелось бы понять получше, что могли представлять собой эти ублюдки, эти великаны-близнецы... и сколько еще их может существовать!

— Я постараюсь раскопать все, что будет в моих силах, Джон, — пообещал Клейн. — Но это, вероятно, получится не сразу. Вы можете еще некоторое время пробыть там, где находитесь сейчас?