Зеленая угроза

Неудачный ранний брак и тяжелый развод доказали ей, что она не в состоянии успешно совмещать личную жизнь с карьерой в ФБР. Национальные интересы Бюро и Соединенных Штатов всегда стояли для нее на первом месте — даже те интересы, о которых ее начальники подчас опасались упоминать.

Пирсон знала, что агенты и аналитики, работавшие под ее руководством, за глаза называли ее Снежной королевой. Она не обращала на это ровно никакого внимания. Она требовала от себя гораздо больше, чем от любого из них. И куда лучше, если тебя считают холодной и отчужденной, чем слабой или неумелой. В контртеррористическом отделе ФБР не было места для чиновников, просиживающих штаны и казенный стул строго с девяти до пяти и больше всего думающих о будущей пенсии, а не о злобных врагах нации, только и мечтающих о том, как бы причинить ей побольше вреда.

О таких врагах, как Движение Лазаря.

На протяжении уже нескольких месяцев она и Хэл Берк из ЦРУ предупреждали свое начальство о том, что Движение Лазаря являет собой прямую угрозу жизненным интересам Соединенных Штатов и их союзников. Они подчеркивали во всех своих рапортах, что Движение усиливает накал своей риторики и все ближе подходит к той грани, за которой начинаются насильственные действия. Они предоставляли политикам и информацию из газет, и аналитические сводки, и любые крупные и мелкие доказательства, которые попадали им в руки.

Но никто из вышестоящих не желал принимать никаких серьезных мер, чтобы разобраться с нарастающей угрозой. Босс Берка, директор ЦРУ Дэвид Хансон, был вообще-то согласен с ними, но даже и он опасался поддерживать их до конца. Большинство политиков вели себя куда хуже. Они смотрели на Движение Лазаря и видели только камуфляж, экологическую организацию, добивающуюся благоденствия человечества. А Кит Пирсон боялась именно того, что пряталось за этим камуфляжем.

— Представьте себе террористическую группу наподобие «Аль-Каеды», но возглавляемую не арабами, а американцами, европейцами и азиатами, людьми, которые по внешнему виду ничем не отличаются от нас с вами или наших добрых соседей с Мэйпл-лейн, — часто напоминала она своим сотрудникам. — Что, по вашему мнению, мы сможем противопоставить такой угрозе?

Хансон, со своей стороны, понимал, что Движение Лазаря представляет собой совершенно реальную и серьезную опасность. Но директор ЦРУ настаивал на том, чтобы борьба против этой угрозы велась в рамках закона и в границах, установленных политиками. Тогда как Пирсон, Берк и многие их коллеги знали, что уже слишком поздно играть «по правилам». Они были убеждены, что Движение нужно разрушить агрессивными действиями, независимо от того, какие средства для этого потребуются.

Телефон на ее столе зазвонил. Она отвернулась от окна, четырьмя длинными изящными шагами пересекла свой кабинет и сняла трубку на втором звонке.

— Пирсон.

— Говорит Берк. — Именно этого звонка она ожидала, но голос ее коренастого, грубоватого с виду коллеги из ЦРУ прозвучал необычно резко. — Ваша линия защищена? — спросил он.

Кит щелкнула выключателем на телефонном аппарате, запустив быструю проверку на предмет любого электронного наблюдения. ФБР тратило много времени и денег налогоплательщиков на обеспечение безопасности своих систем коммуникаций. Индикатор вспыхнул зеленым. Она кивнула.

— Все в порядке.

— Отлично, — сказал Берк металлическим тоном. В трубке были слышны звуки уличного движения. Он, должно быть, звонил из автомобиля. — Кит, в Нью-Мексико дела пошли неважно. Вернее, плохо, очень плохо. Гораздо хуже, чем мы ожидали. Включите новости по любому кабельному каналу. Они непрерывно передают повторы репортажей оттуда.

Озадаченная, Пирсон наклонилась к столу и нажала на кнопку, включавшую показ телевизионных программ на мониторе ее компьютера. И долго смотрела, не находя от потрясения никаких слов, на кадры, снятые «вживую» около Теллеровского института. Пока она смотрела, в горящем здании прогремели новые взрывы. Ясное синее небо Нью-Мексико было обезображено черным клубящимся дымом. Тысячи демонстрантов Движения Лазаря бежали прочь от института, растаптывая в панике упавших, пытаясь спастись от неведомой опасности. Оператор увеличил фокусное расстояние, и на экране появились крупным планом кошмарные изображения людей, тающих подобно окровавленному воску.

Она резко выдохнула, чтобы вернуть самообладание, и крепче стиснула телефонную трубку.

— Милостивый бог... Хэл, что там случилось?

— Пока неясно, — ответил Берк. — В первых сообщениях говорилось, что демонстранты сломали забор и окружили институт и как раз тогда и начался весь этот ад — взрывы внутри здания, пожар, в общем, как хотите, так и называйте.

— И в чем же причина?

— Есть предположения о каком-то ядовитом выбросе из нанотехнологических лабораторий, — сказал Берк. — Несколько источников говорят о трагическом несчастном случае. Другие утверждают, что это была диверсия, только неизвестно кем устроенная. Пожалуй, разумнее будет ставить на диверсию.