Зеленая угроза

Благодаря яркому свету дуговых фонарей ночь на почти всей западной части кампуса Чикагского университета, именовавшегося Гайд-парк, мало чем отличалась от дня. Фонари были установлены для освещения коричневато-серого каменного фасада недавно выстроенного Межфакультетского исследовательского центра (МИЦ) – гигантского пятиэтажного здания на 425 000 квадратных футов лабораторий и кабинетов. Трейлеры строителей все еще занимали большую часть тротуаров и газонов на южной стороне 57-й стрит и восточной стороне Дрексел-бульвара. Огни светились также и повсюду в огромном здании – электрики, плотники, слесари и прочие трудились круглосуточно, стараясь вовремя завершить огромную работу.

Ученые Чикагского университета сыграли важнейшую роль в главных научных и технологических прорывах двадцатого столетия – от открытия метода радиоизотопного датирования археологических находок по содержанию изотопа углерода-14 до управляемой ядерной энергетики. Теперь университет был полон решимости поддержать свою репутацию и внести достойный вклад в новую науку двадцать первого века. МИЦ должен был послужить фундаментом всей этой работы. Когда здание будет полностью готово и задействовано, его сверхсовременные лаборатории разделят между собой биологи и физики. Руководство университета возлагало огромные надежды на то, что, работая рядом, специалисты смогут вырваться за стесняющие и становящиеся все более и более искусственными границы между двумя традиционными дисциплинами.

На оплату строительства, закупку необходимых новейших материалов и, что не менее важно, гарантированное финансирование первой волны новых проектов был потрачен почти миллиард долларов корпоративных и индивидуальных пожертвований. Одно из крупнейших корпоративных пожертвований было сделано компанией «Харкорт – биологические исследования», оплатившей суперсовременное оборудование для нанотехнологического комплекса. Теперь, после гибели лаборатории в Теллеровском институте, высшее руководство компании увидело в лаборатории МИЦ остро необходимую замену. Введение в строй этой лаборатории должно было послужить также сигналом о том, что «Харкорт» намерена продолжать работы в области нанотехнологии. В помещении трудились лаборанты и техники, устанавливающие компьютеры и электронные микроскопы, монтирующие манипуляторы для дистанционной работы, системы кондиционирования, фильтрации и поддержания давления воздуха, хранилища для химикатов и другое оборудование.

Джек Рафферти только что прибыл на смену. Он улыбался, и на душе у него пели птицы. Дело было в том, что низкорослый щуплый электрик во время поездки на работу из своего пригорода Ла-Гранд подсчитал, насколько заметно постоянные сверхурочные работы последнего времени смогут пополнить его бумажник. Джек решил, что из этих денег он сможет оплатить обучение близнецов в приходской школе и останется еще столько, что удастся купить мотоцикл «Харлей», на который он облизывался уже больше года.

Улыбка исчезла, как только он вошел в лабораторию. Прямо из двери он заметил, что кто-то напортачил с проводами, которые он закончил монтировать только вчера. Стенные панели были раскрыты настежь, выставив на всеобщее обозрение клубок чудовищно перепутанных разноцветных кабелей. В подвесном потолке были пробиты уродливые дыры, из которых тоже свисали неопрятные клубки, петли и узлы проводов.

Рафферти выругался сквозь зубы и помчался к начальнику смены. Козлов больше всего походил на добродушного медведя.

– Томми, что за чертовщина здесь творится? Неужели кто-то опять изменил монтажную схему?

Начальник смены добросовестно полез в планшет с документами и тут же покачал головой.

– Нет, Джек, насколько я знаю, ничего такого не должно быть.

Рафферти разозлился.

– Тогда, может быть, ты объяснишь мне, зачем Леви потребовалось переделывать всю мою работу и оставлять мне такой жуткий беспорядок?

Козлов пожал плечами.

– Это не Леви. Кто-то мне говорил, что он заболел. Вместо него работали какие-то новые парни. – Он обвел взглядом комнату. – Я видел их обоих минут пятнадцать назад. Наверно, они смылись пораньше.

Электрик закатил глаза.

– Ничего себе. Вероятно, какие-нибудь паскудники, не входящие в профсоюз. Или просто балбесы безрукие. – Он подтянул пояс, на котором висели инструменты, и поправил шлем на длинной узкой голове. – Томми, мне потребуется полдня только на то, чтобы привести все это в порядок. Так что я не собираюсь слушать всякую брехню насчет того, что я, мол, не укладываюсь в график.

– От меня ты ничего подобного не услышишь, – пообещал Козлов и демонстративно перекрестился огромной лапищей.

Немного успокоившись, Рафферти взялся за работу. Первым делом он решил распутать то невообразимое кружево, которое заместители Леви оставили на стене. Он заглянул под одну из открытых панелей, посветил фонарем в щель, заполненную перепутанными проводами, кабелями и трубами всех размеров и типов.