Зеленая угроза

В таком случае кем же были эти люди и что они здесь делали? Бен-Белбук присмотрелся повнимательнее. Техник, стоявший на лестнице, похоже, крепил к столбу какое-то оборудование – небольшую серую, очевидно, пластмассовую коробку.

Ахмед перевел взгляд на другие фонарные столбы, имевшиеся в поле зрения, и, к своему великому удивлению, заметил на некоторых из них точно такие же серые коробки, разделенные равными интервалами. Хотя в тусклом свете было плохо видно, он вроде бы разглядел на коробках темные круглые отверстия. Конечно же, это объективы! Его подозрения превратились в уверенность. Эти cochons, эти свиньи устанавливали какую-то новую систему наблюдения. Неужели дураки из правительства не отказались от мысли взять в кулак этот беззаконный район? Он не мог допустить, чтобы такая наглость осталась безнаказанной.

На мгновение он задумался, не будет ли лучше убежать и поднять людей из местных исламских братств. Но тут же решил, что делать этого не стоит. На это потребуется немало времени, а шпионы вполне могут успеть закончить свою работу и исчезнуть. Кроме того, они были безоружны, и потому он сможет легко и безопасно разобраться с ними сам.

Бен-Белбук вынул из кармана плаща свой маленький «глок», вышел на открытое место, скромно держа пистолет в опущенной руке, и остановился в нескольких шагах от трио техников.

– Эй, вы! – крикнул он. – Что вы здесь делаете?

Застигнутые врасплох, оба человека, стоявшие внизу, повернули к нему головы. Третий, возившийся наверху с серой коробкой, продолжал свое дело.

– Я спросил: что вы здесь делаете? – повторил Бен-Белбук на этот раз резче и громче.

Один из двоих державших лестницу пожал плечами.

– Что бы мы ни делали – вас это не касается, мсье, – примирительным тоном произнес он. – Так что идите своей дорогой и оставьте нас в покое.

Глаза бородатого исламского экстремиста налились кровью. Уголки тонких губ резко опустились вниз, придав ему жестокое и угрюмое выражение. Он поднял руку с пистолетом.

– Ты это видел? – рявкнул он, делая шаг вперед и направляя пистолет на нахалов. – Меня все здесь касается. А теперь отвечай на мой вопрос, мразь, пока я не рассердился.

Он так и не услышал убившего его выстрела из снабженного глушителем оружия.

7,62-миллиметровый винтовочный патрон попал Ахмеду Бен-Белбуку в голову позади правого уха, прошел навылет через мозг и проделал большую дыру в левой стороне черепа. Осколки кости и брызги мозгов и крови разлетелись по тротуару. Вербовщик будущих террористов неопрятной кучей упал наземь. Он умер, еще не успев коснуться земли.

* * *

Оставшийся незамеченным в темноте захламленного переулка, находившийся в некотором отдалении высокий широкоплечий мужчина, который называл себя Ноунсом, потрепал снайпера по плечу.

– Вполне приличный выстрел.

Второй мужчина опустил свою винтовку «хеклер-кох ПСГ-1» и благодарно улыбнулся. Нечасто удавалось услышать похвалу от кого-нибудь из Горациев.

Ноунс поднес к губам прикрепленный к воротнику куртки микрофон и вызвал двоих наблюдателей, которых он отправил на крыши ближних домов, чтобы они, в случае чего, тоже могли подстраховать его техников.

– Есть еще какое-нибудь движение?

– Ответ отрицательный, – почти одновременно ответили оба. – Все тихо.

Зеленоглазый мужчина кивнул. Инцидент был совершенно ненужным, но, несомненно, не представлял серьезной угрозы безопасности его миссии. Убийства и исчезновения были относительно частыми событиями в этой части Ла-Курнёв. Одним больше или одним меньше – это не значило ровно ничего. Он переключился на частоту техников.

– Долго еще?

– Мы почти закончили, – ответил главный. – Еще две минуты.

– Хорошо. – Ноунс вновь повернулся к снайперу. – Караульте здесь. Мы с Широ избавимся от тела. – Он оглянулся на довольно низкорослого, особенно по сравнению с ним, мужчину, сидевшего на корточках у него за спиной. – Пошли со мной.

* * *

В сотне метров от того места, где лежал убитый Ахмед Бен-Белбук, за остовом полностью ободранного и сожженного, по местному обыкновению, небольшого седана «Рено» сидела на корточках стройная женщина. Она была с головы до пят одета в черное – в черный спортивный костюм, черные перчатки, черные ботинки и черный шлем, надежно прятавший ее золотистые волосы и оставлявший открытым лишь лицо, к которому она прижимала бинокль ночного видения.

– Сукин сын! – неслышно произнесла она, а потом чуть громче прошептала в свой собственный микрофон, закрепленный у подбородка: – Вы видели это, Макс?

– О, отлично видел, – отозвался ее подчиненный, прятавшийся немного дальше, в остатках рощицы, от которой сохранилось всего лишь несколько засохших деревьев. – Я не знаю, можно ли верить моим глазам, но я определенно это видел.