Зеленая жемчужина

Тем не менее, стремясь к достижению той или иной артистической цели, Мантинг проявлял тенденцию к преувеличению. Как-то раз повестка его рабочего дня включала расправу с молодой ведьмой по имени Зейнис, обвиненной в наведении порчи на вымя соседской коровы. Так как в процессе рассмотрения этого дела присутствовал элемент неопределенности, было решено приговорить Зейнис к удушению гарротой, а не к сожжению на костре. Мантинг, однако, воспользовался удобным случаем с тем, чтобы проверить на практике новый и, пожалуй, чрезмерно хитроумный убийственный механизм, чем вызвал ярость колдуна Квальмеса, любовника Зейнис.

Квальмес пригласил Мантинга прогуляться с ним по малоизвестной Тропе Ганьона, ведущей в Тантревальский лес. Когда они вышли на небольшую поляну, окруженную лесной чащей, колдун попросил палача отойти на несколько шагов и спросил: «Мантинг, как тебе здесь нравится?»

Мантинг, все еще недоумевавший по поводу назначения предпринятой прогулки, посмотрел вокруг: «Здесь свежий воздух. Зелень радует глаз, особенно после того, как проведешь целый день в подземелье. Россыпь цветов неподалеку придает пейзажу пасторальный шарм».

«Рад, что у тебя не вызывает возражений эта опушка, — сказал Квальмес. — Потому что ты ее никогда не покинешь».

Мантинг с улыбкой покачал головой: «Это невозможно. Сегодня у меня выходной, и я не прочь размять ноги, но завтра придется работать, не покладая рук — два повешения и пытка на дыбе, не считая порки».

«Ты освобожден от всех обязанностей, отныне и навсегда. Муки молодой Зейнис пробудили во мне глубокое сострадание, и ты дорого заплатишь за жестокость. Найди на поляне место, где тебе будет удобно прилечь, так как я собираюсь произнести заклинание присного стаза, и ты уже никогда не сможешь пошевелиться».

Мантинг горячо протестовал. Квальмес, печально улыбаясь, выслушивал его несколько минут, после чего спросил: «Скажи мне, Мантинг — разве твои жертвы не обращались к тебе с такими же мольбами?»

«Не могу отрицать, обращались».

«И как ты им отвечал?»

«Я говорил им, что судьба сделала меня инструментом не милосердия, а погибели, и что такова природа вещей. В данном случае, однако, имеет место иная ситуация. Ты взял на себя функции судьи и палача одновременно, в связи с чем ты способен и уполномочен рассмотреть мое ходатайство о снисхождении или даже о помиловании».

«В удовлетворении ходатайства отказано. Будь добр, ложись! Я не могу препираться с тобой целый день».

В конце концов Мантингу пришлось лечь на траву, после чего Квальмес произнес заклинание, вызывающее вечный паралич, и удалился восвояси.

Беспомощный Мантинг лежал днем и ночью, неделю за неделей, месяц за месяцем — хорьки и крысы глодали его руки и ноги, осы устраивали гнезда у него во плоти — до тех пор, пока от него не осталось ничего, кроме костей и блестящей зеленой жемчужины. Но и те постепенно скрылись под лесной подстилкой.

Глава 2

Восемь королей правили государствами Старейших островов. Наименее влиятельным был Гаке, номинальный правитель Северной Ульфляндии — его указы выполнялись лишь в пределах городских стен Ксунжа. Напротив, король Лионесса Казмир и даотский король Одри правили обширными территориями и командовали многочисленными армиями. Король Эйлас, чьи владения включали три острова, Тройсинет, Дассинет и Сколу, а также Южную Ульфляндию, обеспечивал безопасность своих морских путей несокрушимым флотом.

Правители четырех других королевств также во многом отличались друг от друга. Трон сумасшедшего короля Помпероля, Дьюэля, унаследовал его в высшей степени вменяемый сын Кестрель. Древнее королевство Кадуз было поглощено Лионессом, но Блалок, государство хмельного короля Милона, сохраняло независимость. Милон изобрел чудесную дипломатическую уловку, никогда его не подводившую. Когда в Блалок прибывали послы из Лионесса или Даота, стремившиеся заручиться поддержкой Милона, их усаживали за стол, музыканты начинали играть жизнерадостные танцевальные мелодии, гостям подавали кубки, полные вина, и вскоре послы напрочь забывали, зачем приехали, предаваясь безудержному пьяному веселью в компании его величества.

Годелия и ее буйное население в какой-то степени контролировались королем Дартвегом. Ска избирали «Первого среди первых» каждые десять лет; в настоящее время «Первым» был способный и решительный предводитель по имени Сарквин.

Восемь королей отличались почти во всех отношениях. Помперольский король Кестрель и тройский король Эйлас, серьезные и храбрые молодые люди, умели держать свое слово, но не сходились характерами — молчаливый и замкнутый Кестрель был начисто лишен чувства юмора, тогда как склонность Эйласа руководствоваться интуицией и богатым воображением вызывала тревогу у людей более уравновешенных.